Татьяна Арутюнова - Чудачка из Железки [СИ]

Хоронить её пришло человек тридцать. Среди них были люди в какой-то неизвестной мне форме, были в полицейской форме и в штатской одежде. Один мужчина сказал речь о её безупречной службе Родине, о её многочисленных наградах, и неоценимой помощи стране. Упомянул о её самоотверженности, высоком чувстве товарищества, долга и ответственности за порученные дела.

— Не секрет, что до самой смерти она продолжала оказывать материальную помощь своим соратникам, нуждающимся в дорогостоящем лечении, и их семьям, не стесняясь ходить с протянутой рукой, — сказал другой.

— Так вот, почему она просила подаяния, — поняла я, решив, что именно их он имел в виду. Вот только зачем она со своими друзьями устраивала «спектакли» в общественных местах и дома, я так и не поняла.

Говорящий продолжил:

— Да-да, именно с протянутой рукой стучалась в нужные двери и просила помощь для других, для себя никогда ничего не требовала.

С кладбища все поехали на поминки. О Марии Мироновне все эти солидные люди говорили много хороших слов, но так завуалировано, что понять, кто они такие, и кем трудилась в былые годы сама она, было невозможно. Рядом со мной сидел уже знакомый мне пожилой человек. Он — один из тех четырёх людей, которых я уже дважды видела в квартире Марии Мироновны. Мужчина тихонько разговаривал со своим соседом в форме.

— Маша последние годы много чудила, — сказал он. — Ей не хватало адреналина, драйва, как сейчас принято говорить у молодёжи. Ведь она всегда ходила по «лезвию ножа». А тут вдруг оказалась не у дел. Не могла она жить спокойно. Напрягала нас, заставляла подыгрывать ей, создавать искусственные сложные ситуации, из которых она выкручивалась, как всегда, и выходила победительницей. Только тогда она приходила в себя и продолжала жить. А то ляжет, как труп, и лежит, не шевелясь, глядя в одну точку.

— Да, — подхватил разговор его собеседник. — К сожалению, это издержки нашей службы. Многие не находят себе места после ухода в отставку. Почти всю свою жизнь приходилось жить в напряжении, быть внимательным, чутким, включать интуицию, выпутываться из сложных ситуаций, играть каждый раз новую роль, всё чувствовать кожей, и вдруг всё это становится ненужным после ухода на пенсию. Как всё это отключить в своём сознании, органах чувств, образе жизни, если оно тренировалось десятилетиями?

— А не как! Не получается отключить! Покой у наших в душе не наступает до самой смерти.

— Давай помянем её. Теперь она обрела покой. Пусть земля ей будет пухом, — сказал мужчина в форме и выпил свою стопку.

Позже, разбирая всё в квартире Марии Мироновны, мать Олега обнаружила много наград, фотографий, подтверждающих, что её тётка была человеком необыкновенным. В глубине выдвижного ящика лежал наградной пистолет.

— Я думаю, что она была разведчицей, — предположила Ольга Гурьяновна.

Так закончилась история странной женщины, можно даже сказать — чудачки из Железки. Моей доброй знакомой, а теперь уже бывшей дальней родственницы — Марии Мироновны.

Мы с Олегом поженились, продали мою и завещанную ему квартиру. Купили трёшку в Москве и стали в ней счастливо жить. Марию Мироновну я не забываю. Если у меня родится дочь, я непременно назову её Машей.

В 2016 году город Железнодорожный Московской области или Железка, как кратко называли его жители, с населением около 156 тыс. человек, официально вошёл в состав города Балашихи и утратил своё прежнее название.

Бабушка интеллигентной внешности, чудившая на рынке, действительно существовала. Продавщица, у которой она клянчила сгущёнку, на самом деле эмоционально рассказывала очереди, что бабуля зажиточная и получает большую пенсию. Когда она перестала мне встречаться, я решила, что её уже нет среди нас, и решила выдумать эту историю. Не знаю, почему, но мне захотелось, пусть понарошку, но оправдать её чудачества.

Рынка, на котором она чудила, уже давно нет. На его месте построили два торговых центра.