Ольга Невзорова - Мы были чуть знакомы…

— Что? — тут же насторожилась Настя. Она хорошо знала эту вкрадчивую интонацию, за которой могла последовать какая угодно бредовая идея.

— Посиди сегодня с Маришкой, а?

— Но… я хотела отдохнуть.

— Настёнка, ну, пожалуйста! — заканючила Светлана. — Это вопрос жизни и смерти.

— Сколько тебя знаю, вечно твои просьбы начинаются вопросом о жизни и смерти, — не уступала Настя.

Хотя, если разобраться, она не видела веских причин отказывать подруге. К тому же ей всегда нравилась двухгодовалая дочурка Светланы. Впрочем, смышлёная, синеглазая малышка у любого могла вызвать улыбку умиления. «Моя принцесса», — любовно называла её Светлана.

— Ну пожалуйста, ну пожалуйста, ну пожалуйста! — продолжал ныть голос в трубке.

— Хорошо, — сдалась Настя. — Приводи.

— Насть, да ты не волнуйся, это ненадолго, — зачастила подруга, опасаясь, что та передумает. — Ровно в четыре я её заберу.

— Договорились, — подвела черту Настя и повесила трубку на место.

Она снова сладко зевнула и заглянула в большое овальное зеркало, висевшее в прихожей. Отражение уставилось на неё чёрными, уставшими глазами. Под нижними веками осыпалась и размазалась тушь — забыла вчера смыть накрашенные ресницы. Она недовольно поджала губы: а ещё «Орифлэйм» называется! Шведской косметикой её исправно снабжала Светлана, называя себя длинным непонятным словом — «дистрибьютор». А впрочем, какая бы хорошая ни была краска, вряд ли она устоит перед плотиной горьких женских слёз.

Настя поплевала на палец, стирая под глазами тёмные полукружия. Вот так-то лучше. Она взбила руками спутанные, рассыпавшиеся по плечам пряди, до белизны вытравленные «супрой», и слегка склонила голову набок. А что, вид у неё очень даже ничего: брови вразлёт, губки бантиком. Она встала на носочки и втянула живот. Эх, ей бы ещё пару килограммов скинуть! Хотя Валера просто обожает её формы и всегда сравнивает их с песочными часами.

«С такой фигурой ты могла бы найти себе министра, а не этого чёртова неудачника!» — сказала ей как-то Светлана, когда Настя в очередной раз жаловалась подруге на ушедшего в запой муженька.

Но что поделать — видимо, любовь действительно зла… А ведь Валера, по сути, неплохой: добрый, ласковый, любит её. Правда, меньше, чем бутылку, но в этом Настя винила только Герасимова. И когда только успел пристрастить Валеру к пагубной привычке? Ничего, мы еще посмотрим, кто кого!

Она с вызовом вскинула вверх подбородок и отправилась в ванную умываться.

Через час Светланино чудо по-хозяйски расположилось на Настином диване, ловко перебирая в ладошках цветную пирамидку.

Светлана, невысокая крашеная брюнетка с полными губами и короткой стрижкой, выгрузила на стол несколько баночек овощного пюре и термос с супом.

— Это дашь ей в обед, — поучала она. — А перед обедом обязательно погуляйте подольше. Крепче сон будет. Обычно я укладываю её в два часа, и до четырёх она спит как убитая.

— Разберёмся, — сказала Настя, подмигивая девочке. — А ты куда собралась, если не секрет?

— К Артурчику, — созналась Светлана и присела на стул. — Он сегодня на сутки заступает, да вот хотел перед работой что-то важное сказать. Говорит, касается нашего будущего.

Она раздражённо дёрнула плечом:

— Мать как узнала — давай орать: «Нажила от него девку, а теперь бегаете, как собаки шкодливые, по углам! Вот увидишь: бросит он тебя!..» И даже с Маришкой отказалась сидеть. Хорошо ещё, ты меня выручила.

Настя помогла малышке насадить на собранную пирамидку красный наконечник. Маришка с гордостью показала маме свою работу, но не удержала игрушку в руках — и разноцветные колечки весело разбежались по полу.

— Думаешь, он сделает выбор? — предположила Настя, подбирая укатившиеся под стол кружочки.

— А чёрт его знает! — Светлана вынула из сумки фирменную косметичку и принялась подводить и без того ярко накрашенные губы. — Но так тоже продолжаться больше не может. Либо я, либо его жена.

Настя промолчала. В сердечные дела подруги она предпочитала не вмешиваться — чревато последствиями. Со Светланой они дружили с пятого класса, А так как даже в самом маленьком коллективе всегда есть свои ведущие и ведомые, то подруга, разумеется, потянула одеяло лидера на себя. Живая, непосредственная и не в меру амбициозная, она была в детстве главным инициатором всех их шалостей. Став старше, взяла на себя роль опекунши, нередко навязывая Насте свои вкусы и взгляды на жизнь. Она, как ревнивая наседка, критиковала каждого Настиного ухажёра, убеждая в том, что та достойна лучшей доли. Один раз даже отбила у неё молоденького курсантика — только для того, чтобы доказать, что он Насте совсем не пара. И в самом деле, что это за парень, который с лёгкостью поменял любимую девушку на её подругу? Никакой вины Светлана по этому поводу не испытывала, а наоборот, была искренне уверена, что совершила благой поступок, избавив глупышку Настеньку от очередного проходимца. Жаль только, Валеру в своё время не разглядела как следует.