Илья Деревянко - Слуги сатаны 2. Возвращение Палача

Через некоторое время в дверь постучали.

— Да: — холодно разрешил я.

На пороге, с беспечным видом, возник тридцатилетний Игорь Феофанов, один из штатных юристов моего холдинга, которого я мысленно окрестил Рукожоповым. Подобное прозвище Игорь получил за редкостные бездарность и неряшливость при выполнении служебных обязанностей. Составленные им договора (за исключением самых примитивных), почти всегда приходилось переделывать. Советы он давал дурацкие. А отправлять его одного на деловые встречи было смерти подобно! Та-а-акого наворотит, потом неделю расхлебывать!.. Несколько раз я порывался выгнать Рукожопова взашей, но… в последний момент пасовал. Двое детей, не работающая жена на сносях. Ведь с голода помрут. Однозначно! И это будет на моей совести. Такого мудака, как наш Игорек вряд ли кто на работу возьмет. Особенно в условиях кризиса и западных санкций. Поэтому я, скрепя сердце, тепел у себя в конторе это бестолковое существо. Но, с некоторых пор, давал ему лишь самые простые задания: перепечатать начисто уже составленный документ, сгонять куда-нибудь на мотоцикле в часы пробок ну… и тому подобное…

— Все готово, Сергей Георгиевич: — между тем доложил Рукожопов, выкладывая на стол тонкую, полупрозрачную папку: — Сделал в лучшем виде!!!

— В лучшем говоришь: — я пробежал газами договор и вооружился красным фломастером: — А это что?.. А это?!.. А это??!!..

На шести свежеотпечатанных страницах нашлось сразу восемь грубых ошибок: пять грамматических и три смысловых. Ну действительно — РУ-КО-ЖО-ПОВ!!!И э-эх! Сейчас вскочить бы на ноги, да влепить ему «маваши» в ухо! А еще лучше — схватить за шиворот и тупой мордой об стол… об стол!.. об стол!!! … Но… нельзя. Нет, в полицию Оно не заявит, зассыт. Однако избивать зависящих от тебя людей — себя не уважать! Как потом в зеркало-то смотреть?! Со стыда сгоришь!!!..

— Та-а-ак! — с трудом сдерживая клокочущую в груди ярость, протянул я подчеркивая вышеуказанные ошибки: — Опять напортачил… Переделывай!!!

— Есть! — испуганно тявкнул Рукожопов. (Видимо что-то почувствовал тем местом, откуда руки росли). Сцапал папку и пулей вылетел в коридор.

— Ле-е-ена! — голосом умирающего вурдалака прохрипел я в селектор: — Еще кофе… Большую!..с коньяком!..

Дальнейшие события также не способствовали улучшению настроения. Китайский представитель (скотина узкоглазая!) в очередной раз перенес подписания контракта на две недели… Фирма «Спартак и К» опять не вернула долг полугодичной давности. Их генеральный директор Витя ныл, скулил и божился по телефону, что «завтра, послезавтра, на крайняк — через месяц» точно все отдаст. Вот бы кому врезал без раздумья. С наслаждением!.. Однако, благоразумный Витя не приехал ко мне, как обещал вчера. А вел беседу с другого конца Москвы. Поэтому врезать ему никак не получалось!.. Владелец здания, где располагался наш офис, нежданно-негаданно сообщил «приятную» новость: — «С Нового года арендная плата повышается на двадцать пять процентов». И так далее, и тому подобное… Обозленный, взъерошенный, с гудящими яйцами я и сам говнил во всю: Не дал денег в счет будущей зарплаты логисту Саше Литвинову, у которого серьезно болела мать: — «Обожди неделю. Свободных средств нет!» Отказал в отпуске по семейным обстоятельствам пожилой бухгалтерше Марии Ивановне: — «Работы много. Нельзя!» Хотя, если честно, особой надобности лично в нейсейчас не было. Не взял трубку, когда мне звонили по предварительной договоренности (больших барышей, на мой взгляд, это дело не сулило). А отправил человеку короткую, лживую эсэмеску: — «Занят. Говорить не могу». Злобно сбросил звонок Кати, хотя просто так, без крайней необходимости, она не стала бы беспокоить меня на работе. После чего вовсе отключил «общий» телефон, оставив только «особый», предназначенный для постоянных бизнес-партнеров… Уколы совести за творимые пакости сперва немного тревожили душу, но потом внезапно исчезли. «Правильно!» — желчно подумал я: — Нечего из-за всякой херни волноваться»…

Примерно к двенадцати часам пустой с утра (если не считать кофе) желудок вяло попросил пищи. Настолько вяло, что проехать два квартала в ресторан «Бифштекс», где я обычно обедал, не возникло ни малейшего желания. Немного поразмыслив, я велел Лене сходить в кавказскую кафешку за углом: — «Две порции шашлыка, зелень, лаваш, овощной салат». Достал из потайного бара бутылку коньяка. С трудом дождался заказанной «закуси» и, где-то без пятнадцати час, хлопнул первые сто грамм. Спиртное вспыхнуло в животе приятным огоньком. Зажевав «сотку» куском шашлыка и поковырявшись вилкой в салате, я, без промедления, тяпнул вторую. Однако, натянутые струной нервы расслабиться не пожелали. И настроение осталось скверным, зловредным.