Анна Данилова - Неаполитанская кошка

Миша сопроводил меня, хотел остаться до самого конца, чтобы меня поддержать, но мне казалось каким-то кощунством находиться возле гроба Алика с моим новоиспеченным женихом.

Да и меня бы его присутствие напрягало, все-таки я должна была прийти как бы одна — более-менее посвященные в эту трагедию коллеги и товарищи Алика должны были воспринимать меня как его невесту.

К тому же, едва я вошла, как меня сразу взял под свою опеку Селиванов. На нем был теперь уже черный, почти новый костюм, который делал его похожим на гигантскую ощипанную ворону.

Панихида прошла спокойно, никто ко мне не подходил, все делали вид, что меня нет. Мелькали какие-то знакомые лица, возможно, это были друзья моего мужа и Алика, с которыми они играли в преферанс, но в большинстве своем это были сотрудники научно-исследовательского института: ученые, лаборанты. Промелькнуло и одно красное, заплаканное личико молоденькой девушки, которая, возможно, была влюблена в Алика.

Потом были похороны, и с кладбища я уехала все так же в сопровождении Селиванова, галантность которого по отношению ко мне просто зашкаливала.

Я должна была сразу после похорон поехать на квартиру Гольдмана, но, распрощавшись с Селивановым и поблагодарив его за все, что сделал для прощания с Аликом, я, отключив телефон, чтобы меня никто не беспокоил, пересела в такси и назвала водителю адрес квартиры Алика.

Вот там я хотела в полном одиночестве и тишине поплакать, погрустить о моем друге.

Ключи от квартиры я прихватила с собой вместе с деньгами, когда забирала вещи Алика из его дома в Неаполе.

Несколько минут я стояла перед дверью, сжимая их в руке и не решаясь открыть. Казалось, совсем недавно мы в этой квартире пили чай с эклерами, разговаривали, Алик обещал мне свое покровительство. Мы вспоминали Алекса. И как же много всего произошло за эти пару недель!

Я открыла дверь, вошла и сразу же поняла, что квартира изменилась.

Нет, внешне она выглядела как обычно. Запущенная холостяцкая берлога. Вот и светильник с пыльным абажуром, безвкусные шторы на окнах. Вот стол, за которым мы сидели. И все же что-то неуловимое заставило меня осмотреться, принюхаться.

Квартира давно не проветривалась. В Москве стояла жара, а потому, будь Алик дома, он непременно открыл бы хотя бы одно окно. Что ж, теперь Алика нет, значит, я должна проветрить квартиру.

Осмотрев все комнаты и кухню, я распахнула балконную дверь и впустила свежий вечерний воздух. Вместе с ним в осиротевшую квартиру ворвался шум Москвы, звуки проезжающих машин, какие-то голоса, шум листвы за окном.

Там была жизнь, а здесь витала смерть.

Я присела на диван, чтобы подумать, что я могу сделать для этой квартиры, для Алика. «Хочешь, я помогу тебе с ремонтом, мебелью, занавесками?» — вспомнила я нашу последнюю встречу.

Тоже мне, нашла, о чем спрашивать и что предлагать.

Надо было не говорить, а делать! Поехать и выбрать мебель, занавески, краску для стен, обои.

Конечно, сейчас, когда в любую минуту здесь могут объявиться какие-нибудь родственники-наследники, я ничего предпринимать не буду. Это нехорошо. Рано. Вот через пару месяцев, возможно, я вернусь сюда, чтобы привести все в порядок, освежить, наполнить чистотой и самой жизнью. Возможно, впущу сюда квартирантов, каких-нибудь девушек-студенток из медицинского, чистоплотных и скромных…

Мысли были дичайшие, если учесть, что я только что вернулась с похорон хозяина.

И вдруг я увидела Алика.

Его довольно-таки большой портрет стоял в книжном шкафу, я взяла его, стерла пыль и поцеловала. В обнимку с портретом я вышла на балкон и потихоньку завыла.

Я не думала о том, что меня могут услышать соседи, мне было все равно.

Не знаю, сколько времени я пробыла в квартире.

Не помню, плакала ли я так на похоронах Алекса. Думаю, что нет, потому что хоронили пустой гроб.

Я не видела Алекса мертвым, к моему великому счастью. К тому же тогда, когда его не стало, когда мне сказали, что он погиб, я вообще мало что понимала, находилась в очень странном состоянии, как пьяная от таблеток, которыми меня пичкали все подряд.

Здесь же, в квартире Алика, я дала волю своим слезам, меня просто колотило от мысли, что он погиб из-за меня. И черт меня дернул отправиться в этот Неаполь! В погоне за призраком я потеряла своего лучшего друга! Переспала непонятно с кем… Влипла во все истории, в которые только можно было влипнуть.

Я вышла из квартиры совершенно больная, меня мутило. Вдобавок, от запаха кошачьей мочи, меня вырвало, прямо в подъезде. Нервы были ни к черту!