Наталья Александрова - Не заглядывай в пустоту [litres]

– Что ты говоришь, Аврелия? – перебила ее госпожа. – Здесь был старый человек, он говорил о древних богах…

– Бог с вами, мадонна Лукреция! – Служанка перекрестилась. – Говорить о древних богах – это большой грех! Не дай бог, вас услышит его святейшество, что он подумает?

– Но постой, откуда тогда это зеркало?

– Зеркало? – Служанка поближе поднесла свою лучину. – И впрямь, какое красивое зеркало! Просто удивительной красоты! Вы нашли его здесь, мадонна? Это большая удача! Я слышала, в гротах под старым городом иногда находят удивительные вещи! Древние статуи, пролежавшие в земле тысячу лет, знатоки очень их ценят. Правда, бывают обманщики. Один мастеровой, скульптор по имени Микеланджело, сделал своими руками очень красивого мраморного купидона, закопал его в землю, а потом откопал и продал кардиналу Барберини под видом античного. Но когда кардинал узнал правду, он очень рассердился и велел тому скульптору вернуть деньги.

– Не заговаривай мне зубы, старая! – прикрикнула на служанку Лукреция. – У меня нет ни времени, ни охоты слушать твою пустую болтовню!

– И впрямь у нас нету времени, мадонна! – Аврелия всплеснула руками. – Скоро уже рассветет, нам нужно успеть вернуться во дворец! Не дай бог, его святейшество что-нибудь прознает…

Офис фирмы Антона занимал целый этаж делового центра на Васильевском острове. Людмила оставила машину на стоянке перед центром, поднялась на третий этаж и вошла в приемную.

За стойкой матового стекла разговаривала по телефону незнакомая молодая девица. Судя по ее оживленному виду, разговор был сугубо личный. Увидев Людмилу, она прикрыла трубку ладонью и недовольно проговорила, растягивая слова:

– Женщина, вы куда идете? Вы к кому? Вы записывались?

Людмила, обычно терпеливая и покладистая, на этот раз отчего-то разозлилась.

– Я вообще-то владелица этой фирмы, – отчеканила она. – И если ты, милочка, не хочешь потерять работу, тебе придется узнавать меня в лицо и обращаться ко мне по имени-отчеству. Меня зовут Людмила Михайловна, надеюсь, ты в состоянии это запомнить!

Лицо девицы вытянулось, она уронила трубку и растерянно смотрела, как Людмила с прямой спиной и гордо поднятой головой пересекает приемную.

Впрочем, выдержки хватило ненадолго. Покинув приемную, Людмила ссутулилась и опустила голову.

В ней не было и сотой части той уверенности, которую она продемонстрировала перед наглой девчонкой. Она совершенно не представляла, каков ее нынешний статус и владеет ли она на самом деле фирмой. А ведь от этого теперь зависело ее благосостояние. Если она действительно хочет уйти от отца и жить на собственные средства, ей нужно точно установить, чем она располагает. Но сейчас ее больше волновало не это. Прежде всего она хотела узнать, кто виноват в смерти Антона.

Людмила пару раз бывала в кабинете мужа и сейчас уверенно нашла дорогу к нему. В приемной Антона сидела Маргарита, его бессменная секретарша. Подтянутая, тщательно причесанная женщина примерно сорока лет, она всегда была безукоризненно вежлива и предупредительна. Людмиле нравилась ее приветливость без суетливости и угодливости и приятный голос по телефону. Антон свою секретаршу всегда хвалил за деловые качества – она-де никогда ничего не путает и не забывает, на нее он может положиться.

Увидев Людмилу, Маргарита вскочила со своего места, бросилась ей навстречу, усадила в кресло.

– Людмила Михайловна, очень хорошо, что вы пришли! Может быть, хотите чашечку кофе? Или чай?

– Кофе? – Людмила вспомнила, ради чего, собственно, пришла и помотала головой. – Нет, пока ничего не хочу. Маргарита, скажите, а кто занял кабинет Антона?

– Артур Иванович, – вполголоса сообщила секретарша, покосившись на дверь, – его заместитель. Сообщить ему, что вы пришли?

– Подождите! – Людмила тоже понизила голос. – Вообще-то я хотела сначала поговорить с вами.

– Со мной? – Маргарита постаралась не показать своего удивления, и это ей почти удалось. – Да, конечно…

– Маргарита, у вас ведь есть ежедневник?

– Разумеется.

– Вы не могли бы вспомнить все, что делал Антон в последний день на работе, за два дня до смерти? Это было…

Секретарша побледнела, сжала руки перед грудью и охрипшим от волнения голосом проговорила:

– Двадцать третье сентября. Я очень хорошо помню этот день. Но вы правы: чтобы не ошибиться, возьму ежедневник.

Она прошла к своему столу, достала из ящика толстый блокнот, вернулась.