Сергей Майдуков - Кровь за кровь

Его бровь шевельнулась. Это был единственный признак того, что он удивлен, заинтересован или заинтригован.

— Нет, госпожа Осокоркова. У меня нет личного благотворительного фонда. Я тоже не занимаюсь благотворительностью. И не даю денег в долг. Разве что в порядке кредитования. На общих условиях.

Алене будто кипятком в лицо плеснули. Должно быть, совсем неважно выглядела она после возлияний, секса и бессонной ночи. Годы брали свое. Будь ей двадцать лет, этот угрюмый тип не разговаривал бы с ней таким тоном.

— Если вы надумаете заняться благотворительностью, господин Танев, — заговорила Алена, — то я готова принять посильное участие. Скажите, куда перевести деньги, и я с удовольствием это сделаю.

На этот раз шевельнулась не одна бровь, а сразу две.

— О какой сумме идет речь? — осведомился Танев.

Кажется, они начали достигать взаимопонимания.

— Сто тысяч, — быстро сказала Алена.

Управляющий молча уставился на свои холеные пальцы, сплетенные в замысловатый крендель. Нетрудно было представить себе, как он поднимет голову, когда в дверь постучат и сюда войдет начальник службы безопасности. Нет, сообщение будет передано по телефону. Танев выслушает и, устремив на Алену невыразительный, безразличный взгляд, сообщит ей, что, к сожалению, банк не имеет возможности открыть для нее счет. Какие-то пустяковые, но обязательные к исполнению формальности мешают управляющему пойти на это. Госпоже Осокорковой лучше наведаться в другой раз.

А лучше не наведываться больше никогда , именно так прозвучит телепатический сигнал.

— Двести тысяч, — сказала Алена. — Это будет мой взнос в благотворительный фонд. — Не важно, кто его откроет и когда. Просто я сделаю перечисление сейчас, не сходя с места.

Танев сделал рукой жест, означающий «прошу». При этом он чуть заметно улыбался — приподнявшимися краешками губ. Он знал, что она находится в безвыходном положении. Знал с самого начала, когда Алену привел к нему менеджер из общего зала. И теперь ждал. Стервятник, почуявший легкую и обильную добычу.

— Но для этого мне нужен счет, — сказала Алена. — Срочно, без всяких проволочек. Если вы мне не доверяете…

Унылое лицо Танева не изменилось. Он не стал возражать — ни устно, ни мимикой — против сказанного ею. Да, он не доверял посетительнице, и что здесь такого? Может, она на него в суд подаст?

— Если так, — продолжала Алена, прервавшись для спазматического глотка, — то для этого нет никаких оснований. Я слабая женщина, которая не способна покинуть охраняемое помещение.

— Фонд, — задумчиво произнес Танев. — Будь у меня полмиллиона, я бы занялся благотворительностью, пожалуй.

Торговаться было некогда. В любой момент Алену могли вывести на чистую воду. Достаточно переговорить с кем-нибудь из банка «Мидас», чтобы отказаться от всякого общения с нею.

— Долларов, — сказала Алена. — В пересчете на евро.

— Разрешите ваши карты, — попросил Танев. — Пусть пока побудут у меня, если вы не возражаете.

Набрав полную грудь воздуха, как перед прыжком в воду, она подчинилась. Танев перетасовал карты на манер игральных и сунул в выдвижной ящик перед собой. Не сводя с Алены непроницаемого взгляда, он взял телефон и дал распоряжение отменить проверку данных госпожи Осокорковой.

Странное чувство охватило ее. С одной стороны, ее нагло обобрали. С другой стороны, она выиграла эту битву за жизнь, свободу и процветание. Ее противниками были сильные, самоуверенные мужчины, и все же ни один из них не сумел противостоять Алене. Каждый из них и все они проиграли ей, кто отступив, кто уступив, а кто и распрощавшись с жизнью. Последних было большинство.

Перед ее глазами завертели юбчонками банковские девочки, выполняющие распоряжения господина Танева. Она смотрела на них, а видела перед собой лица Романа и Николая, сменяющие друг друга, подобно наплывам кадров в кино. Оба были живые и влюбленные. Алена тоже любила их когда-то. По-своему. Ей было даже жаль их. Но не больше, чем себя, вот, в чем дело. Себя Алена жалела и любила несравненно сильнее.

Ей подали кофе, которого она не просила, и бумаги для подписи, которые она не стала читать. Языки ей плохо давались. По-болгарски она знала только слово «большое спасибо».

— Много ви благодаря, — говорила Алена в ответ на явно вежливые, но непонятные ей реплики девочек.

Они поулыбались, пощебетали и удалились, оставив после себя запах ванильных духов.

— Теперь займемся благотворительностью, — сказал господин Танев, разворачивая к Алене ноутбук.