Илья Бушмин: Вторжение

— У Барыги, значит, крутой белый появился? — задумчиво уточнил Буров. Лохматый закивал. Буров пододвинул к нему пачку сигарет и зажигалку. Трясущимися руками наркоман жадно закурил. Лишь после этого Буров осведомился: — И давно?

— Что?

— Герыч крутой у Барыги появился, твою мать. Давно?

— Ааа. Ну, хэ зэ, в натуре. Типа с неделю назад где-то… Мы ему звонили. Ну, Барыге. Вчера звонили. А у него мобила в отрубе. Сегодня опять звонили… ни фига. Ну решили сходить. Фиг ли, вмазаться-то… хочется, типа.

— То есть, у него мобила отключена?

— Ну да. Хотя на него это не похоже. Он же, ну, типа, должен на связи быть. Чтоб с клиентами, ну, типа договариваться… — лохматый поднял глаза на Бурова. — Я вам отвечаю, это не мы. Там кто-то конкретный шмон устроил. И знаете, что? Я думаю, поэтому и мобила молчит. Походу, вляпался Барыга в какую-то ж… пу.

Бурову было плевать на Барыгу. Но он все-таки спросил:

— Как ты узнал про Барыгу? Что у него герыч хороший появился?

Лохматый поколебался. Но, видя, что опер сменил гнев на милость, судьбу он решил не искушать.

— От бабы его.

— Что за баба?

— Нинку Юренко знаете?

Полуразвалившаяся грязная одноэтажная общага около магазина «Продукты» в народе величалась «кошкин дом». ППСники приезжали сюда едва ли не каждое дежурство по очередному вызову. Вот и в этот раз рация голосом дежурного изрыгла знакомый адрес с еще более знакомой формулировкой «Семейный скандал».

Когда «воронок» подъехал к дверям общаги, Володя уже услышал пьяные вопли внутри. Внутри их с Маржановым встретил темный и вонючий коридор, заваленный мусором. И грудной бас за одной из дверей. Когда они подходили, дверь распахнулась, и оттуда выскочил одутловатый краснорожий мужик в майке.

— Порву, сука! Убью, падла!

— Полиция, успокойтесь, — рыкнул Маржанов требовательно. При виде полицейских мужик оторопел. Из комнаты высунулась такая же пьяная и краснорожая баба в грязном халате.

— Ага! И заткнулся сразу? Козел! Заберите его!

— Тихо! — рявкнул Володя. — Что произошло?

— Приперся, козел, пьяный опять, и полез с кулаками сразу! Че, ушлепыш, слова кончились? А только что такой смелый был!

— Да я тебя…! — пьяно взревел мужик и замахнулся. Баба отчаянно завизжала, прячась за дверью. Маржанов перехватил руку мужика и заломил ее. Мужик ойкнул от боли. Через секунду Маржанов ткнул его лицом в грязную стену.

— Еще раз так сделаешь, руку сломаю, понял? — прорычал он.

— Да она сама! — оправдывался мужик, от испуга перейдя едва ли не на фальцет. — Сама в г… но бухая, вы посмотрите на нее! Мочалка!

— Козел! — взвизгнула баба из-за двери. Володя торкнулся и шагнул в комнату. Такая же грязная и темная, как и все вокруг. Немытое окно, заставленный засаленной посудой стол. Володя сразу различил бутылку водки и два потемневших от въевшейся грязи стакана. Баба плюхнулась за стол.

— Заберите его, заберите, все нервы мне измотал…!

— Разберемся, — привычно отозвался Володя сухим тоном. И вдруг его взгляд замер. В углу комнаты, между стеной и шкафом, сидел человечек. Немытый, в стареньком платьице. Девочка лет 7–8. Она затравленным взглядом смотрела на Володю. Огромные глаза, в которых были паника, страх и ужас.

— Все нормально. Все будет хорошо, слышишь? — сказал он девочке. Володя старался, чтобы голос звучал уверенно и успокаивающе. Но девочка лишь еще сильнее вжалась в угол. Володя непроизвольно сжал зубы, повернувшись к пьяной мамаше.

— Что ж ты творишь, а? — процедил он. — Твою мать, у тебя ребенок здесь!

— Ба! — мамаша удивленно икнула. — Ты меня учить будешь, как мне детей воспитывать? Алкаша вон этого лучше забери! Вас для чего вызвали?

Сама баба потянулась к бутылке. Володя хотел выбить ей зубы. С трудом сдержавшись, он вышел в коридор. Взглянул на мужика, который, затихший, сидел на старой табуретке, явно принесенной отсюда со свалки.

— Фамилия?

— Ярошенко.

Володя нахмурился, вспоминая.

— Это твоя мать на 8 Марта живет?

Мужик в майке-алкоголичке удивленно посмотрел на Володю, попытался что-то сообразить, неуверенно кивнул. Пожилую Ярошенко Володя знал хорошо, она обитала также на их с Маржановым маршруте. Одинокая старушка, которая сетовала на болезни, маленькую пенсию и непутевого сына-алкаша. Володя сразу же вспомнил нужный дом.

— Гулнар, доедь до 8 Марта, 23. Привези бабушку, чтобы внучку забрала.

— Куда забрала? — подал голос алкаш.

— Сиди уже.

Маржанов не успел скрыться, как из комнаты выползла баба в грязном халате.