Илья Бушмин - Вторжение

В углу во внушительном горшке росла какая-то дрянь, похожая на лопух. Володя схватил ее за толстый, в руку толщиной, стебель и, вложив всю силу, швырнул на окно. Горшок разлетелся об решетку, засыпая подоконник и пол землей. Часть огня сбилась, присыпанная землей, но пламя не погасло — уже вовсю полыхал старый деревянный подоконник.

— Ааа! — взревел Володя, пуская очередь в объятое пламенем окно.

Акулов дернулся, услышав крик, обернулся. Через распахнутую дверь бывшего кабинета, ставшего теперь лишь его огневой позицией, Акулов видел тусклое зарево. По коже пробежала дрожь. Что угодно, только не сгореть, подумал он. Что угодно, только не сгореть!!!

Марсель невольно вздрогнул, когда ему показалось, что на углу кто-то есть. Щурясь, он замер, отчаянно всматриваясь сквозь потоки ливня в темноту. Снова вспыхнула молния. Как начерченный белом на черной доске, в 20 метрах от Марселя возник освещенный сиянием силуэт человека с автоматом. Марсель нажал на спусковой крючок.

Понеслась!

Короткая очередь протарахтела. Силуэт дернулся, но тут же вернулся снова черным пятном. Прогромыхал мощный раскат грома, и сквозь этот грохот Марсель вдруг различил странный новый звук — одновременно трескучий и ухающий, словно что-то тяжелое со свистом провалилось в трубу.

Марсель ответил очередью, чувствуя, как холодеет. Что это?!

Акулов тоже услышал звук, с трудом заставил себя обернуться от двери и впериться в окно.

Но увидеть он ничего не успел.

Граната из подствольного гранатомета Слона врезалась в перекрестье металлических прутьев оконной решетки. Разрываясь с мощным грохотом, граната разнесла половину решетки и часть кирпичной кладки около окна. Ударной волной Акулова швырнуло через весь кабинет, разрывая его лицо и грудь. Десятки осколков гранаты, металла и камня пронзили тело Акулова. Мертвое растерзанное тело дежурного мешком плюхнулось на пол.

— Гранаты! — взревел Марсель, сдавив спусковой крючок. Автомат в его руках бился в судорогах, накрывая смертоносным огнем ворота, а в ушах стоял лишь грохот взрыва. — У них гранатомет!!

Жданов на секунду остановился, прислушиваясь. Ему показалось, что он слышал какой-то странный звук. Жданов прислушивался, но больше не было ничего — только рев воды. Наверное, гром, мысленно буркнул Жданов и двинулся дальше.

Жданов брел по пустынным темным улицам в дождевике, освещал себе дорогу фонариком и чувствовал себя самым несчастным человеком на планете. Дежурные смены в тепле, даже ППСники с крышей над головой, и только его, Жданова, проклятый Гейзер — так между собой МОБовцы именовали майора — послал выполнять свои тупые прихоти. Если он станет начальником ОВД, намучаемся, вздохнул Жданов.

Подходя к аптеке, Жданов услышал далекие звуки, похожие на треск горящих дров или… или на выстрелы. Мысль с выстрелами он отогнал сразу. Щурясь от потока бьющей в лицо воды, Жданов свернул за угол.

Первое, что он увидел — странное зарево, дрожащее с фасадной стороны ОВД. Костер перед отделом? Под дождем? Или что-то горит? Что за…?

Жданов сделал еще пару шагов, тщетно пытаясь сообразить, что происходит, когда вдруг вспыхнула молния. Жданов окаменел, увидев через дорогу у распахнутых, покореженных ворот человека в камуфляже. Человек возился с автоматом, что-то запихивая в область ствола — что, Жданов не разглядел — и что-то кричал.

Нет, подумал Жданов. НЕТ!

Он понял все. Жданов развернулся и побежал.

— Повторяю, одного снял! — кричал Слон, перезаряжая подствольник.

А потом он увидел силуэт человека на углу аптеки — тот бежал за спасительный угол. Земля была покрыта водой и грязью. Снова вспыхнула молния — Слон разглядел, что это человек в длинном дождевике, который махал руками и старался не поскользнуться и не упасть в грязь.

Слон прицелился и послал ему в спину короткую очередь.

Человек упал.

Жданову прострелило позвоночник. Упав лицом в грязь, он сразу понял это. В спину словно вставили раскаленную кочергу, отделившую низ его тела от верха. Жданов чувствовал мокрую мерзкую грязь лицом, ладонями и даже грудью — но ниже не было ничего. Словно кроме головы, рук и груди у него ничего не осталось. Позвоночнику кирдык. Пули копошились где-то внутри него, из разорванных внутренних органов хлестала кровь, заливая изнутри брюшину. Жданова поразило, какой спокойной для него была эта мысль. «Не жилец».

Но и руки не слушались. Он зарылся в складках дождевика, негнущимися пальцами нащупал в кармане сотовый. Доставая телефон, уронил его в грязь. Только не это! Пальцы скрутило судорогой — странно, при этом особой боли во всем теле Жданов не чувствовал. Он констатировал как факт, что не чувствовал своего тела, кроме верхней четверти, и что в его позвоночник. Жданов попытался закричать, но из груди вырвался лишь слабый хрип, который не расслышал он сам.