Жан Рэ - Эдмон Белл и инспектор Тригсс [Повести]

Липтон удовлетворенно потер руки. Потом открыл черный пюпитр, вытащил пачку бумаг и перелистал их.

— Вот человек из твоего сна, не так ли?

Эдмонд вытаращил глаза, глядя на фотографию, которую протянул ему Липтон.

— Что вы имеете в виду?

Банни опять не ответил на вопрос. Но коротко объявил, что готов последовать за Эдмондом.

— В Гуз-Иннс?

— Естественно! Иначе куда идти, — обрезал он. — Начинаю испытывать симпатию к этому малышу Пу. Жаль, что симпатия пришла немного поздно.

— Симпатия никогда не бывает поздней, — улыбнулся Белл.

— Иногда да. Когда ее испытываешь к тому, кто умер, к примеру.

— Хотите сказать, что Пу мертв?

— Готов поставить «роллс-ройс» против тележки, что это именно так, — сказал Липтон.

— Почему? Все это непонятно, — простонал Эдмонд.

— Почему? Потому что Пу кое-кого обманул.

— Меня, быть может.

— Нет! Напротив! Пу, безусловно, гениальный фокусник — об этом поговорим позже — должен был облагодетельствовать другим сновидением, совсем другим… Он этого не сделал. Он послал тебе сон, который был в его интересах, а не в интересах его хозяина. Заметь, Белл, он внезапно изменил свое отношение к тебе (в том же сне, естественно). Жаль, что в этот момент ты среагировал, послав курильницу ему в голову (в сновидении).

— Похоже, вы придаете огромное значение этим снам, капитан?

— Относительное.

Патрульный автомобиль повез их к Гуз-Иннсу.

— Интересно, — прошептал Белл, — кто был другой карлик, который вручил визитную карточку Пу Уолкеру?

Липтон горько скривился.

— Вот другой вопрос, — проворчал он, — и намного более трудный, который следует задать в этом деле!

Лилиан Уординг решила победить страх раз и навсегда, хотя парализующее ее тоскливое состояние все больше овладевало ею. Она подбежала к двери и рывком распахнула ее. Перед ней была черная пропасть, крутая отвратительная лестница, больше похожая на пожарную лестницу. Она перегнулась через качающиеся перила и вроде заметила бледный свет далеко внизу. Девушка боролась со страхом и вдруг услышала подозрительный шум. Она отступила на несколько шагов и застыла в углу. Шум, казалось, поднимался к ней из глубин дома. Это были легкие осторожные шаги. Иногда они замирали, словно идущий переводил дыхание. Она услышала также глубокое учащенное дыхание. Словно кто-то задыхался или… испытывал страх. Она закрыла за собой дверь освещенной комнаты, и лестница погрузилась в глубокую тьму. Шум шагов приближался. Лилиан поняла, что незнакомец поставил ногу на верхнюю ступеньку. Теперь его шаги стали тяжелыми, твердыми. Под ногами человека поскрипывал пол.

— Он должен быть у двери, — сказала себе девушка.

Действительно, она услышала, как чья-то рука шарит по двери, потом дверь открылась. В комнате продолжала гореть свеча, и внезапный свет вырвал верхние ступеньки из мрака. Сердце Лилиан было готово выпрыгнуть из груди. Мисс Уординг глянула на обитателя комнаты. У нее были крепкие нервы, иначе она завопила бы от страха и неверия. Дверь открылась, и кто-то вошел. Она слышала шаги! Она видела, как повернулась ручка двери, проем осветился, но никого не было! Лилиан попыталась обратиться к логике, повторяя себе, что невидимок не существует. Потом дверь захлопнулась, и снова послышались шаги и учащенное дыхание. Внезапно шум прекратился, и воцарилась полная тишина. Тишина! Вовсе нет! Лилиан поняла, что шум шагов, учащенного дыхания и скрип пола мешали ей услышать другой шум, легкий шум, который возник у окна, это был шорох затачиваемого карандаша. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы понять, откуда он доносился. Когда она приблизилась к двери, все сомнения отпали: шорох шел из комнаты. Сквозь замочную скважину пробивался лучик света. Лилиан наклонилась и заглянула в замочную скважину. Она могла видеть почти всю комнату, свечу, которая хорошо освещала комнату, хотя теперь ее свет стал оранжевым, даже чуть красным. Пламя постепенно слабело, красный свет стал фиолетовым… свеча гасла. И Лилиан увидела.

Видение длилось всего несколько секунд, пока пламя свечи не вспыхнуло в последний раз и не исчезло. Над столом к свече наклонялась красная тень, имевшая смутные человеческие очертания. Потом обрушилась тьма. Девушка с невероятной тоской поняла, что она оказалась рядом с таинственной красной тенью. Больше ничто не нарушало тишины. И она больше не слышала странного шороха затачиваемого карандаша. Она вспотевшими ладонями схватилась за перила лестницы и еще раз заглянула вниз. Внизу по-прежнему трепетал бледный огонек. До него надо было добраться любой ценой. Это было ее единственное спасение, она должна была как можно быстрее удалиться от красной тени. Она, крадучись, добралась до ступенек, которые, к счастью, не заскрипели, когда она поставила ногу на верхнюю. Она машинально считала ступени. На двадцать второй ступеньке перила сделали поворот. Это была спиральная лестница. Лестничных площадок не было, ступеньки вели вниз не прерываясь. Она словно спускалась в глубокий колодец, пока не добралась до света в самом низу. После сто двенадцатой ступеньки она ощутила ногой твердый пол. Она очутились в своеобразном холле с длинным сводчатым коридором, в конце которого через приоткрытую дверь виднелся свет. Лилиан стала красться вдоль стены, пытаясь раствориться в темноте. Медленно, сдерживая дыхание, она приблизилась к двери и смогла заглянуть в комнату. К ее великому удивлению, комната была совершенно пуста. Белые грязные стены и пол, выложенный черной и белой плиткой. Никакой мебели. Свет шел от большого кучерского квадратного фонаря, висевшего на стене. В нем горела толстая свеча. Но свет не достигал противоположной стены, погруженной во тьму.