Наталья Александрова - Стеклянный сад

– Вызывайте Курицына! – напомнила ему дамочка.

Кулебяка на долю секунды застыл в нерешительности, и тогда она похлопала его по карману – тому самому, в котором днем лежала аппетитная стопочка купюр.

Семен Степанович включил переговорное устройство и произнес слегка смущенным голосом:

– Слава, подойди ко мне на пост!

– А что такое? – отозвался коллега. – Я вообще-то занят… кстати, ты не знаешь, как зовут того чувака, который продал душу дьяволу?

– Слава, отложи свой кроссворд и подойди. Тут такое дело… в общем, не пожалеешь.

Заинтригованный Курицын отключился и через пять минут появился в холле музея. Увидев целую толпу незнакомцев, он удивленно уставился на коллегу:

– А это кто такие?

– А это, Слава, очень важные люди… – начал Кулебяка, но его знакомая дамочка улыбнулась своими узкими губами и проговорила:

– Не беспокойтесь, Семен Степанович, я сама все объясню вашему коллеге!

С этими словами она подошла к Курицыну и достала что-то из кармана. Кулебяка подумал было, что это – пачка денег, но тут же убедился, что это никакая не пачка, а маленький блестящий баллончик. Дамочка брызнула из баллончика в лицо Курицыну, тот охнул, закрыл лицо руками и без чувств повалился на пол.

– Что это?.. – испуганно проговорил Кулебяка. – Что вы с ним?.. Зачем это?.. Мы о таком не договаривались…

– Ну, договаривались или не договаривались – какая разница? – Дамочка снова улыбнулась своими узкими губами, и от этой улыбки охраннику стало как-то нехорошо.

– И вообще, зачем платить Курицыну такие деньги? – продолжала дамочка. – Ведь он, собственно, ничего не сделал…

– А я? – протянул Кулебяка.

– А вы – это другое дело, вы нам очень помогли и еще поможете. Так что вы свои деньги вполне заслужили.

В этом пункте Кулебяка был с ней вполне согласен. Хотя насчет Курицына у него были некоторые сомнения.

– Но он… – проговорил охранник, кивнув на своего неподвижного коллегу. – Он ведь потом может рассказать…

– Вот об этом можете не волноваться. Курицын никому ничего не расскажет.

– Вы его что… – Кулебяка похолодел.

Он не мог произнести страшное слово, которое было у него на языке.

– Убили? – произнесла за него это слово страшная дамочка. – Да что вы! Зачем это? Он и так никому ничего не расскажет, потому что ничего не вспомнит! – С этими словами она повернулась к своему шефу и что-то ему вполголоса сказала.

Тот кивнул, подошел к Курицыну и тоже что-то негромко забормотал.

– Гипноз, что ли? – испуганно спросил Семен Степанович.

– Да какая разница, как это называть! – Дамочка скривила губы. – Вы лучше свое дело делайте.

– Дело? Какое дело?

– Известно, какое. Отключите камеры – вот эту, вот эту и еще эту! – И она показала на несколько кнопок на пульте охраны.

– Но как же… но это не положено…

– Деньги получили – отрабатывайте!

Семен Степанович тяжело вздохнул и выключил камеры.

– Путь свободен! – сказала узкогубая дамочка своим спутникам, и они отправились в глубину музея.

Семен Степанович проводил их растерянным взглядом. Его уже не радовала перспектива двухнедельного отпуска в Турции. Даже с Зинаидой из кафетерия. У него было такое чувство, что он здорово влип. Особенно беспокоило его тело Курицына, лежащее посреди холла.

Он подошел к сослуживцу, наклонился, чтобы послушать пульс.

Пульс был.

Семен Степанович на всякий случай оттащил бесчувственного Курицына в угол, за ширму.

Полуночные посетители музея поднялись по мраморной лестнице, миновали анфиладу парадных комнат, уставленных витринами с экспонатами выставки. Эльвира то и дело сверялась со своим планом и вела спутников по такому маршруту, чтобы не попадать в поле зрения работающих камер.

Наконец они вошли в последний зал, где на огромном столе красовался стеклянный сад.

– Вот он! – радостно проговорил Василий Андреевич. – Сейчас мы доведем эксперимент до конца!

Маша и Милена подошли к запертым дверям музея.

Маша нажала кнопку звонка.

– Что надо? – раздался из динамика над дверью неприветливый голос охранника.

– На выставку посмотреть хотим! – Маша придала своему голосу мечтательное выражение. – Очень любим венецианское художественное стекло!

– Вы что, девушки, выпили лишку, день с ночью перепутали? Музей закрыт! Днем приходите…

– Дверь открой, дядя! – оборвала его Милена. – Неохота через дверь разговаривать. Это в твоих же интересах…

– В каких еще интересах? – возмущенно забормотал динамик. – Музей закрыт, вам сказали! Сейчас я полицию вызову!