Наталья Александрова - Стеклянный сад

– То есть вы хотите сказать, что злоумышленник ушел в сад, стал его частью?

– Именно. Так вот, когда вы стояли возле этого сада, у вас был такой странный вид, что я испугался. Казалось, какая-то непреодолимая сила затягивает вас внутрь этого сада… казалось, еще немного – и вас уже будет не вернуть…

– Да что вы такое говорите! – Маша заставила себя рассмеяться. – Вы, Дмитрий, очень впечатлительный человек, я понимаю, ваша работа такова, что…

Он понял намек и тоже рассмеялся, причем Маша готова была поклясться, что сделал он это с усилием, потому что глаза его оставались серьезными.

– Дмитрий Алексеевич, можно вас на минуточку? – К ним подошла дама в блестящем платье, в ушах у нее качались большие стеклянные серьги.

От Маши не укрылось, что Дмитрий, перед тем как повернуться к даме, невольно поморщился.

– Я по поводу… – Дама наконец заметила Машу и подняла аккуратно нарисованные брови, затем снова повернулась к Дмитрию, причем серьги при этом так закачались, что едва не упали.

А вот интересно, они разобьются или нет?

– Приятно было познакомиться, – сказала Маша Дмитрию и пошла к выходу.

Он двинулся было за ней, но дама вцепилась в него мертвой хваткой, так что вырваться не было никакой возможности.

Милена остановилась напротив музея и сделала вид, что любуется солнечными бликами на воде реки Фонтанки. Мимо проплывали катера, моторные лодки и речные трамвайчики с неизменными китайскими туристами. Китайцы радостно махали руками и что-то кричали по-своему. На следующем кораблике на открытой палубе был накрыт стол, и пожилой турист с окладистой рыжеватой бородой приветственно поднял бокал шампанского.

Погода сегодня была прекрасная, и народ расслаблялся вовсю.

Милена с улыбкой отвернулась от реки и задумалась. Что, если Эльвира уже там, в музее? Тогда будет очень плохо, если они столкнутся нос к носу. Ну, допустим, на людях Эльвира ничего не посмеет ей сделать, но все равно Милене совершенно не нужно, чтобы те узнали, что она жива. То есть Власов-то, верно, вытряс из своих уродов правду, и ее караулят у квартиры, но столкнуться с Эльвирой она совершенно не готова. Хотя рано или поздно это надо будет сделать.

Милена почувствовала сильнейшее желание задушить Эльвиру собственными руками. Вот именно, никому этого дела не поручать, никого не просить, ни на кого не рассчитывать, она и сама прекрасно справится.

В музей входили и выходили люди, была даже небольшая очередь у входа, и вдруг…

Милена не поверила своим глазам. Из музея вышла молодая женщина и быстрым шагом пошла в сторону. Да это же она, та самая… как ее, Алина, то есть не Алина, а та, которая выдавала себя за нее, потому что настоящую Алину уже навестили бандиты и убедились, что женщина – не та.

Милена вспомнила, как они расстались, они с Еленой уговаривали ее пойти с ними, а она, как полная дура, поверила Василию Андреевичу и вот теперь вынуждена прятаться от всех, и жить негде. Не может быть, что эта девица оказалась тут случайно, не в таком они все сейчас положении, чтобы по музеям ходить.

Милена в несколько прыжков догнала Машу и резко развернула ее к себе.

– Ты? – Надо сказать, что та узнала ее сразу и инстинктивно рванулась в сторону.

– Погоди, – Милена держала крепко, – не спеши. Давай-ка поговорим. Я вообще-то на твоей стороне.

– Так я тебе и поверила! – Милена заметила, что ее собеседница не в лучшей форме, глаза какие-то задумчивые, затуманенные, движения замедленные.

– Ну, может, и не на твоей, но точно не на их. В общем, надо поговорить в спокойной обстановке. – И она утянула вяло сопротивляющуюся девицу в ближайшую подворотню.

За воротами, однако, оказался не двор, то есть двор, но непростой. По всему периметру двора были расположены многочисленные кафе и ресторанчики, так что двор был буквально уставлен столиками.

Были столики самые простые, пластмассовые, и зонтики обычные, были столики получше, и тент над ними общий, полосатый, были и вовсе тенистые террасы, закрытые от посторонних глаз ящиками с цветами, у входа самой шикарной из этих террас стоял официант в белом и манил их руками.

Милена протащила Машу мимо всего этого великолепия и втолкнула в неприметную дверь, на которой была скромная вывеска на грузинском. Они спустились на несколько ступенек вниз и оказались в огромном подвале. Неоштукатуренные стены из старого кирпича, каменный пол, очень простые светильники…

Милена устремилась в самый дальний угол и села на широкую деревянную скамью.