Сергей Качуренко - Детектив «Седьмой флот» [publisher - SelfPub]

– Могли бы подать знак, что присматриваете, – добродушно проворчал, осматривая убранную комнатушку. – Хорошо хоть с пирса не нырнул. Поиздевались бы над пенсионером.

– Ни в коем разе! ‒ уверил вошедший следом Нюра. – Не до того нам было. Злодеев высматривали. Слежки вроде бы не было.

– Лады. Забрел сообщить, что готов поучаствовать в вечерних посиделках.

– Окей! Я за вином сбегаю.

Постояльцы минипансионата оккупировали садовую беседку с наступлением сумерек. Новый собутыльник был принят с распростертыми объятьями ввиду того, что щедро проставился.

До глубокой ночи под виноградными лозами царил закон отдохновения, накладывающий запрет на раздумья с погружением в себя, философские диспуты и деловые пересуды.

В результате я знатно расслабился и приобрел ощутимый заряд позитива.

□□□

– Молоко! На Кордонном – свежайшее молоко! Только что из коровы! – эхом разносилось по сонной округе.

Утро в очередной раз выдалось жарким и солнечным.

Пока приводил себя в Божеский вид, Даша сварила кофе и предложила постирать что-нибудь из вещей. Оказалось, как нельзя кстати.

Поход на пляж решил отложить до вечера. Критическим взглядом осмотрел свою запыленную машину и отказался от идеи поколесить по городу. Не хотелось выискивать автомойку. К тому же подошло время утренних телефонных брифингов. Соблюдая секретность, вышел на Фонтанскую дорогу и прогулялся по аллее сквера.

Первым делом осчастливил супругу и выслушал нравоучение о том, как должен себя вести любящий муж, слинявший в одиночку на курорт. Так уж повелось в нашей семье, что без надобности Оля не докучала дозвонами и расспросами. Я же нагло воспользовался бесконтрольностью, и последний раз позвонил ей из Крыма. Посему критические замечания и просьбу сосуществовать в дружелюбии воспринял безоговорочно.

Затем перекинулся парой слов с Панфиловым. Сергей Давидович знал о злоключениях в Крыму и Николаеве, так как с утра находился на кафедре Молодязева. По делу Недоходова новостей не было.

Следующий разговор состоялся с Брутом. Как и обещал, Никифорыч сдался на милость докторам – проходил медицинское обследование в столичном госпитале МВД. Несмотря на отлучку, держал ход расследования под неусыпным контролем.

– Представляешь, Серго?! – трубил раздраженно. – Отослал запрос на Боровика, а доблестный информационный центр выдал нулевую информацию. Глухо! Какой-то лазутчик подчистил учетные карточки всего семейства. Люди вроде бы значатся в базе, а данных нет. Кибернетика оказалась бессильной. Так что напрягай своих мореманов! Пущай шевелят батонами, клешнями и бестолковками!

Одну из своих коронных фраз Брут высказывал в том случае, если качество собранной сыщиками информации оставляло желать лучшего. Заводился с пол-оборота, когда в материалах оперативной разработки находил одни только справки, распечатки, ксерокопии.

– Сверни в трубочку и засунь … сам знаешь куда! – распекал молодых оперов бывалый сыщик. – С людьми надо работать, а потом с бумажками. Думаешь, разослал запросы и все?! Дудки! Напрягай бестолковку и шевели клешнями с батонами! Штудируй науку общения и ораторское мастерство.

Предпоследним собеседником был Репа. Дознавшись о фиаско в информационном центре МВД и напутствии генерала шевелить батонами, Юрий Всеволодович деловито завил:

– Не вижу проблемы! Самчуковская флотилия курсирует в данном направлении. Я тоже подключил всяческие возможности. Всех, кто может быть в списке Гриба – предупредили. Летописец обзвонил кого смог, остальным отправил письма по электронной почте. Будь уверен – от нас Боровик не скроется!

Заключительный разговор состоялся с Юнкером. По делу новостей не было, но зато он в кратчайшие сроки навел мосты взаимопонимания с женой и начальством.

На этом утренний перезвон закончился.

Хоронясь от палящего солнца в тени платанов и акаций, потащился восвояси. При этом диагностировал полный раздрай. Казалось, был переполнен силами и одновременно с трудом двигал ногами. Нечто похожее происходило с чувствительностью и мышлением.

«Однако тревожный сигнал! – подумал, пытаясь взглянуть на себя со стороны. – Ломка трудоголика, что ли? Ну и видок! Дебелый дядька в состоянии полуобморочного тремора. Даже башка колыхается, будто у китайского болванчика. Кичится тем, что вычислил Гриба и надул губы, как только друзья отстранили от дел. Теперь не знает, чем заняться в то время, как сотоварищи сбились с ног. Цени момент, Слон! Заваливайся в каморку под вентилятор и молись, чтобы никто не пострадал. Чтобы все поскорее разрешилось».