Марина Серова: История с попугаем [litres]

– Кр-р-ранты! Мишаня! Кранты!

Я вздрогнула, взяла себя в руки и принялась действовать. Для начала я обошла квартиру – а вдруг, к примеру, в ванной еще один труп? А в санузле третий.

Много времени осмотр не занял – квартирка была крохотной, вещей у Ольги Дмитриевны оказалось на удивление мало. Странно, обычно пенсионерки запасливы, даже моя тетушка, на что уж равнодушная к соблазнам моды, накопила два шкафа вещей, которые «могут когда-нибудь пригодиться». А тут прямо-таки спартанская обстановка!

Всюду виднелись следы присутствия попугая – обгрызенные карнизы, следы жизнедеятельности Аркадия на обоях. Наверное, трудно поддерживать чистоту – уход за такой большой птицей ничуть не проще, чем за ребенком, а старушке это не под силу. Но в целом довольно чистенькое, хоть и бедноватое жилье. Кастрюли на кухне были отмыты до блеска, на телевизоре белоснежная салфеточка. Неприятного запаха тоже не ощущалось – не считая вот этого, горелого. А главное – больше никаких посторонних в квартирке Филаткиной не обнаружилось.

Я вернулась в комнату, присела около трупа и заглянула ему в лицо. Не рискну дотрагиваться – мне очень не нравится положение тела, скрюченные конечности и черный цвет правой кисти.

Лицо мне тоже не понравилось – темное, с белыми неживыми глазами, оскаленными зубами. Да что здесь произошло?

Я встала и в упор посмотрела на Филаткину. Хозяйка квартиры все так же стояла на пороге, только дверь за собой осторожненько прикрыла. Сиреневые кудряшки слегка дрожали, но взгляд старушки оставался ясным и безмятежным.

– Ольга Дмитриевна, вы знаете этого человека?

Филаткина не задумалась даже на какую-то наносекунду, ответила мгновенно:

– Впервые вижу этого типа!

Я помолчала, собираясь с мыслями.

– Хорошо. Спрошу по-другому: у вас есть какие-то догадки, кто бы это мог быть?

Филаткина пожала плечами и поставила клетку на тумбочку.

– Сантехник? – предположила старушка.

Я бросила взгляд на труп. Спецовка, грязные кроссовки, руки в шрамах – видимо, этот мужик работал по железу, стальные коронки в оскаленном рту… Может, и сантехник.

– Как вы думаете, что с ним случилось?

– Сердечный приступ? – немедленно предложила удобную версию Ольга Дмитриевна.

Я, конечно, не врач, но кое-какие познания в медицине имею. Нет, что угодно, только не естественные причины!

– Такое впечатление, что он умер от поражения электрическим током, – задумчиво проговорила я.

Ольга Дмитриевна прижала ладошки к щекам и ахнула:

– Выключатель! Ой, это у меня выключатель неисправный!

Я заглянула за шкаф. Действительно, выключатель для шестирожковой люстры. Но из двух пластиковых клавиш на месте только одна, а вместо второй – дырка. Я выглянула в коридор, бросила взгляд на щиток. Так и есть, предохранители вышибло.

– Вы что же, так и живете с неисправным выключателем?

– Да я знаю, что опасно, – Филаткина закивала, кудряшки, точно пружинки, задвигались в такт, – но, понимаете, из экономии я использовала только половину люстры, всего три лампочки. Так что второй выключатель мне без надобности. Конечно, надо было починить… но гости ко мне не ходят, а я всегда помню, где не надо дотрагиваться.

Что ж, звучит правдоподобно.

Я достала телефон.

– Что вы делаете? – Филаткина схватила меня за руку. Я во все глаза уставилась на старушку:

– Как это – что делаю? Вызываю полицию.

Ольга Дмитриевна замялась, потом сказала:

– Будет лучше, если это сделаю я.

Филаткина сама позвонила и сообщила о случившемся. Теперь оставалось только ждать. Мы присели на диванчик.

– Кр-р-ранты! – заорал Аркаша.

В этот момент мой взгляд упал на подошвы кроссовок мертвеца. Потом я посмотрела на люстру. Затем снова на труп. Повернулась к Филаткиной и укоризненно произнесла:

– Ольга Дмитриевна, зачем вы мне солгали?

– Я вас не понимаю, – старушка поджала губы.

– Это же элементарно. Дождь шел вчера. Сегодня на улице сухо. Обувь этого человека покрыта засохшей грязью. Это значит, он пришел к вам в квартиру не сегодня, а вчера. Очевидно, вечером или ночью. Иначе для чего бы ему понадобилось включать свет?

Пожилая дама молчала, на меня она не глядела, зато не отрывала глаз от Аркаши.

– Мамочка, – вдруг нежно проговорил попугай. Филаткина вздрогнула, шагнула ко мне и схватила за руку. Хрупкие старушечьи ручки оказались цепкими, как у попугая. Скрюченные пальцы, желтоватые ногти… я подавила желание стряхнуть руки старушки и спросила: