Сергей Венедов - Улики против улик

— То есть ходили слухи, что он боялся, как бы его не убили в отместку за разоблачение махинаций?

— Да… так говорили… я же думаю, что он был просто мнительным.

— Почему вы решили, что он мёртв?

— Обычно он спал чутко. Просыпался при малейшем шуме.

— Откуда вы это знаете?

— Я вам уже говорила, что он частенько наведывался к нам, всегда один, не как другие, и не раз просил меня его будить по утрам. Обычно он сразу же просыпался.

— Итак, вам показалось, что он мёртв. Что же вы сделали?

— Положила руку ему на лоб. Лоб был холодный.

— В комнате вам что-нибудь бросилось в глаза?

— Нет, ничего… То есть… не знаю… Игорь Матвеич был очень аккуратным, как «сама цифра» — это я где-то читала.

— Оставьте литературу. Он знал кого-нибудь из отдыхающих?

— Всех. Здесь чужих не бывает, все из одной конторы. Ларичев был на фирме одним из самых старых и уважаемых работников. Ещё со времён Главка. Его все знали, хотя и пошучивали насчёт… микробов.

— Рассказывайте по порядку. Увидев, что он мёртв, что вы сделали?

— Перво-наперво я сообщила об этом господину Рубцову.

— Почему именно ему?

— Они были друзьями. Давними друзьями.

— Кем работает Рубцов?

— Павел Сергеич? Бухгалтером. Уже двадцать лет. С перерывом в год.

— Почему с перерывом?

— Как вам сказать… Эта история… в общем, бумаги оказались не в порядке… год пришлось ему отсидеть. Потом вроде бы установили, что произошла ошибка или что-то в этом духе. Кто-то подстроил так, чтобы виновным выглядел Рубцов. Через год его взяли опять в министерство, но уже простым бухгалтером… Вы же знаете… пятна даже бензином не всегда оттираются… Может, ты и не виноват, но раз уже тебе такое к делу подкололи… не вылижешь, как говорил один мой знакомец…

— Итак, первым вы известили Рубцова. Вы отправились к нему в комнату и разбудили его?

— Нет, я его не будила. Я постучалась, ответа не было, мне показалось это странным, и я вошла. Он был одет, уже на ногах, посреди комнаты.

— Собирался уйти?

— Вроде того. И казался рассеянным. Я же вам сказала — даже стука моего не услышал. Смотрел на меня и, похоже было, не видел.

— Как он воспринял весть о смерти друга?

— Разволновался, стал озабоченным.

— Разволновался, услышав известие?

— Нет. Я таким его уже застала.

— Почему вам так показалось?

— Всё, что я говорила, он повторял, как эхо. Это его состояние меня крайне озадачило. В общем-то он симпатичный человек, хотя тоже немного чудной.

— Вы не спросили его, не болен ли он?

— Нет, не спрашивала. Он сам сказал, что всю ночь не мог уснуть из-за головной боли, точнее, мигрени.

— Что вы ещё заметили необычного в поведении Рубцова?

— Что заметила? Да ничего… Только что он повторяет, как попугай, мои слова… Но…

— Вы что-то хотите добавить?

— Его поведение показалось мне странным. В комнате пахло дымом, в этой комнате есть камин, там дымилось.

— Огонь, что ли, горел?

— Нет. Дни стояли тёплые, так что разводить огонь не было нужды.

— Но вы же говорите, дымилось?

— Да… Мне не хотелось бы… Понимаете… Пахло горелой бумагой…

— Что вы сделали после того, как сообщили Рубцову о смерти ревизора?

— Позвонила в милицию. Потому что считала своим долгом…

— Вы сказали, что кто-то спрашивал Ларичева по телефону?

— Да, но между делом я об этом забыла. Когда же пошла звонить в милицию, то увидела снятую трубку и вспомнила. Но там трубку уже повесили.

— Потом снова кто-то звонил?

— Да, звонили опять как бы из Подмосковья. Когда я сказала, что Ларичев умер, трубку тут же повесили, так и не назвавшись.

— Вы повторили, что из Подмосковья. Откуда вы это знаете?

— Слышимость плохая, такая с Москвой не бывает.

— Вы спросили, кто это, но вам не ответили?

— В общем-то я даже не успела толком спросить, едва я сказала, что Ларичев умер, раздался щелчок. Коротко и ясно.

— Вам показалось, что разговор резко оборвали?

— Точно не могу сказать… То есть… вот именно… резко оборвали… Припоминаю… потому что я стала кричать «алло»…

— Но связь не возобновилась?

— Нет.

— Вы можете сказать, кто ещё живет сейчас в корпусе? В частности, кто находился здесь с пятницы?

— В пятницу здесь были господин Рубцов, он приехал ещё в понедельник. К обеду прибыли Ларичев и Вера Прохина, она работает в финотделе. К вечеру подъехал господин Жаркович, замдиректора фирмы, с женой.

— Когда прибыла Прохина?

— В одиннадцать тридцать. Одним поездом с Ларичевым. Но она оставила чемодан в комнате и тут же скрылась.