Татьяна Полякова - Змей-соблазнитель

Берсеньев царственно кивнул находившейся там секретарше и еще трем мужчинам и, не задерживаясь, прошел в кабинет с лаконичной табличкой «Шаповалов Г.К.». Антон Александрович предусмотрительно забежал вперед и распахнул перед ним дверь, так что движение Сергея Львовича ни на мгновение не было приостановлено. Дверь захлопнулась, но присутствующие еще некоторое время на нее таращились, видимо, серьезно контуженные видом венценосной особы. В том, кто перед ними, сомнений, похоже, ни у кого не было, и даже отсутствие короны не смущало, а лишь свидетельствовало, что в подобных знаках отличия Берсеньев попросту не нуждается.

Тут я вспомнила о своей причастности ко всему этому великолепию и спросила:

– Где я могу устроиться? – Тон мой намекал на крайнюю стервозность и убежденность, что присутствующие по первому требованию должны вскочить и расстараться.

– Вот здесь вам будет удобно? – произнесла секретарша, указывая на стол по соседству, и поспешно придвинула к нему офисное кресло, до той поры стоявшее у окна.

Я в знак благодарности кивнула, села, закинув ногу на ногу, и с сосредоточенным видом принялась просматривать бумаги, гадая при этом, как высмотреть «языка», если от основной массы граждан меня отделяют довольно прочные стены. Мужчины, ожидающие в приемной, теперь все свое внимание переключили на меня. Один, понизив голос, спросил секретаршу:

– Это надолго?

– Встреча продлится двадцать пять минут, – шепотом ответила она. – Так заявлено.

И все дружно уставились на меня.

– Значит, двадцать пять, – сказала я, не поворачивая головы. Добавлять, что у моего шефа нет времени на праздную болтовню, я сочла излишним.

«Ему еще секретаршу надо успеть трахнуть в ближайшем туалете», – ехидно закончила я, само собой, мысленно, но по мужским взглядам, обращенным ко мне, сообразила: наши мысли, скорее всего, схожи.

Переговорное устройство ожило, и хозяин кабинета попросил три чашки кофе. Девушка кинулась к кофемашине, я поднялась и произнесла ледяным тоном:

– Извините, я сама.

Она замерла с открытым ртом, я приготовила кофе, поставила чашки на поднос и кивнула. Несколько заполошно она дрожащими руками взяла поднос и отнесла шефу. А я продолжила ломать голову, как выполнить задание.

В этот момент раздался звонок на мобильный. Звонила сестра, что было весьма кстати.

– Одну минуту, – сказала я и вышла из кабинета. С сестрой я разговаривала, понизив голос и прогуливаясь неподалеку от столов, обозревая офисное пространство.

Разговор длился недолго. Сестра спросила, как мои дела, я ответила «нормально» и задала свой вопрос:

– Можешь сказать, где работал Павел до встречи с тобой?

– В банке.

– А до банка?

– До банка нигде. Он устроился туда сразу после окончания института. Он в банке практику проходил, и руководство его оценило. Почему ты спрашиваешь?

– Для общего развития. Маме привет. Пока.

Я вернулась в приемную, разговор, который в полголоса вели без меня, тут же прекратился. Трое мужчин вроде бы старались в мою сторону не пялиться, но получалось у них неважно. Особенно старался молодой парень с ярко-рыжей шевелюрой, даже покраснел, так его разбирало. Он явно хотел что-то спросить, но не решился. Теперь все сидели молча, напряженно прислушиваясь, хотя из-за двери не доносилось ни звука.

– Я попозже зайду, – произнес самый старший из мужчин и покинул приемную.

Рыжий, делая вид, что уткнулся в бумаги, которые принес с собой, не спускал с меня глаз. Сидевший рядом коллега не выдержал и ткнул его локтем в бок. Он вздрогнул от неожиданности, покраснел, но пялиться не перестал. Я тут же назначила его на роль «языка», уж очень любопытен. Опять же, далеко ходить не надо.

Взглянув на часы, я убедилась: Сергей Львович находится в кабинете уже двадцать пять минут. Через тридцать секунд после этого дверь распахнулась, и появился Берсеньев в сопровождении Антона Александровича и тучного дядьки лет пятидесяти.

Против воли я с удовлетворением отметила: мой-то в этой компании выглядит тигром в ватаге ободранных кошек.

– Рад знакомству, – кивнул он на прощанье и пошел к двери, лишь на мгновение задержав на мне взгляд. Я припустилась следом, отчаянно виляя бедрами.

– Бумаги готовы. Нужна только ваша подпись. Деньги, о которых вы спрашивали, одиннадцать минут назад поступили на счет.

Мы подошли к лифтам, Берсеньев бросил Антону:

– Не провожайте. – И шагнул в кабину.

В лифте мы оказались вдвоем, и Берсеньев буквально на меня повалился, размазывая по стенке. Я собралась дать ему в ухо, решив, что он заигрался, но тут стало ясно: он едва сдерживается от хохота.