Татьяна Полякова - Змей-соблазнитель

Похоже, мысль о любовнице мужа стала навязчивой, и говорить о чем-то другом Ольга была просто не в состоянии. Но я все-таки рискнула спросить:

– А не было ли в поведении вашего мужа чего-то странного в последнее время? Необычного? Возможно, он нервничал?

– Нервничал? Психовал! Слово скажешь, а он сразу в крик. Небось к шалаве своей рвался, а тут семья. На дачу надо, с ребенком посидеть, пока я на работе. Я сына выспросила: куда с отцом ходил, ведь запросто мог к этой… Говорит, в парке гуляли. Он гулял, а они по кустам шастали.

«Да забей ты на это, – чуть не брякнула я. – Мужа уже нет. Какая теперь разница, шастал он по кустам или не шастал?»

– И давно у него это началось?

– Загулы?

– Нервозность.

Она немного поразмышляла.

– За неделю до смерти. А с шалавой он, считай, полгода. Может, она его шантажировала? Типа беременная? Запросто могла.

– Сама-то она ничего не рассказывала?

– Буду я ее слушать!

– Может, к Петру приходил кто? Или звонил?

– Приходил какой-то мужик. Но уже после смерти. Как раз после девятого дня. Такой… Чудной… Вроде не в себе. Хотя я тоже не в себе была. Мужа схоронила, еще и сучка эта…

– Вы про мужика расскажите, пожалуйста, – попросила я.

– Ну, пришел… Сказал, старый знакомый. Только не виделись давно, вроде он из города уехал. Вернулся, хотел Петра навестить, а тут такое…

– Имя свое назвал?

– Имя? А как же. Только я его не помню.

– Может быть, Павел?

– Может, и Павел. Говорю, не помню.

– А как выглядел?

– Ну, как… – Она задумалась. – Такой… солидный. Не Петьке моему чета. Петька охранник и охранник, а этот… на начальника похож. Говорил вроде по-простому, но я же вижу, другого поля ягода.

– Поточнее можете описать?

Тут я вспомнила, что в мобильном у меня есть фотография сестры с мужем и Сашкой. Я быстро ее нашла и показала Ольге.

– Похож?

Она внимательно разглядывала фотографию не меньше минуты. Сказала:

– Он. А это сестра твоя? Ребенок у них…

– О чем вас Павел расспрашивал?

– Да я что, помню? Как Петька погиб… Да, еще спросил, не приходил ли кто к нему. Совсем как ты… – хмыкнула она. – Еще про звонки спрашивал. Мне Петькин мобильный менты вернули. Он, оказывается, по одному телефону раз двадцать звонил за последнюю неделю. В адресной книге номера нет. Я подумала, еще одна шалава, и сама позвонила.

Она вдруг замолчала, а я поторопила:

– И что?

– Ничего. Отключен.

– Можно еще раз позвонить.

– Звонила. Без толку.

– Номер вы сохранили?

– Да я его наизусть помню.

Ольга продиктовала номер, и я его записала.

– Да это точно какая-нибудь задрыга из супермаркета. Там баб как грязи, и все разведенки. Выбирай любую. А как узнала, что Петьки нет, мобилу отключила. Небось боялась, что я с разборками приду. Оно мне надо? Чего теперь делить-то?..

«Вот это разумная мысль», – хотела сказать я, но вовремя себя одернула. Женщина потеряла мужа и нуждается в сочувствии, а не в моих замечаниях.

– Простите, а только Петр по этому номеру звонил или с него тоже звонили?

– Нет, только он. Я еще подумала, небось сказал ей: сама не звони. Это чтоб я ненароком рядом не оказалась. Какой все-таки гад…

– Вы все это рассказали Павлу? – напомнила я.

– Кому? А, ну да…

– А он что?

– Ничего. Номер записал и ушел.

– Почему вы сказали, что он вел себя странно?

– Дерганый какой-то… А глаза так и бегают, и весь трясется. Я было подумала: алкаш, но у алкашей рожи оплывшие, а этот… холеный такой…

– То есть он был напуган?

– Похоже, что так. И все расспрашивал: кто звонил, кто приходил… Точно следователь.

– А следователю вы про Павла рассказали?

– Какому следователю? – удивилась она.

– Но ведь кто-то ищет преступника? У них не возникла мысль, что ваш муж… – Тут, взглянув на Ольгу, я решила изменить вопрос. – Они уверены, что это несчастный случай?

– Да он бухой был. Петьку застать трезвым можно было только рано утром. Он и на работе прикладывался. У него одно достоинство: если не принюхаешься, ни в жизнь не догадаешься. Хотя один раз поймали и предупредили. А в ту ночь он конкретно бухой был.

– А где все случилось?

– На Семашко. На соседней с нами улице. Он небось через дворы шел. Там магазинчик «Радуга», вот как раз напротив него.

– Он шел по переходу?

– Нет там перехода. Вечером одна-две машины проедут, тихая улица.

«И на тихой улице сбили пешехода?» – подумала я.

– Оля, – сказала я со вздохом, – вы уверены, что раньше о Павле ничего не слышали? Они ведь с Петром дружили. Он сам так сказал.