Юлия Терехова - Хроника смертельного лета

– Смотри внимательно! Запоминай!

– Выключи, пожалуйста, – взмолилась она, – я не могу на это смотреть…

– Смотри, – упорствовал он, – ты должна. В тот день она собиралась уйти от Антона. Смотри! Если ты не покоришься, тебя ждет та же участь.

И Катрин смотрела, как он измывается над ее подругой, а потом отключилась с открытыми глазами, словно сознание ее улетело прочь… Немного подумав, Олег достал из сумки нашатырный спирт, чуть смочил ватный диск – целая упаковка нашлась в изголовье кровати – и поднес его к ноздрям Катрин. Он должен говорить с ней, должен объяснить ей, чего ему стоило подвергнуть Анну таким нечеловеческим мукам в тот знаменательный день, когда он сыграл последний аккорд в финале своего кровавого дивертисмента…

– Олег? – удивилась Анна. – Так рано? Антон сказал, вы приедете в шесть.

– Раньше освободился, – улыбнулся он и протянул ей багровую розу. – А что, я помешал? – от него не ускользнула ее легкая растерянность.

– Нет, не помешал. Заходи, – Анна сделала приглашающий жест, и Олег переступил порог квартиры. – Прости, я совершенно одурела от жары.

Он окинул ее взглядом, который Анна расценила, как удивление тем, что среди бела дня она вся увешана драгоценностями, что совершенно не в ее стиле. Простенькое трикотажное платье до колен завершало нелепую картину.

– Роскошно выглядишь, – снова улыбнулся он, когда Анна, приняв розу, отступила, чтобы пропустить его в квартиру. Он сразу заметил беспорядок.

– Ты куда-то собираешься? – спросил он.

– Собираюсь? – почему-то смутилась она, а потом, словно спохватившись, закивала: – Да, конечно, собираюсь. Через два дня с Борей улетаем в Буэнос-Айрес.

– Ах да, вылетело из головы, – вспомнил Рыков, идя за ней на кухню. Он обратил внимание, что Анна нервно поглядывает на часы, но не придал этому значения. А зря!..

– И драгоценности придется взять, – сказала она, словно оправдываясь, – после концерта официальный прием, надо соответствовать.

– Тебе, чтобы соответствовать, вовсе не нужны эти побрякушки, – искренне произнес он. Они вдвоем уже находились на кухне, и Анна наливала воду в вазу. Она стояла, отвернувшись от него, и Олег видел ее белокурый затылок, волосы, по обыкновению собранные в хвост, высокую тонкую шею, на которой, кажется, только сомкни пальцы – и она переломится…

Ну что ж, пора. Ему будет нелегко с ней, но… пора.

– Зачем ты это сделала, Анна? – произнес он и скорее почувствовал, чем увидел, как напряглась ее прямая спина. Анна замерла, но продолжала молчать. Он кое-что достал из кармана льняных шорт.

– Зачем ты изменила Антону? – спросил он, понимая, что ответа не дождется.

– Зачем ты ему изменила? – повторил он, подходя к ней. Анна спиной ощутила, что он очень близко, гораздо ближе дозволенного, и повернулась. И в тот момент, когда она повернулась, ее запястья оказались у него в руках, и он привычным движением заломил их назад. Анна ахнула и попыталась вырваться, но, понятно, у нее ничего не вышло. Он мгновенно стянул ей руки шелковым шарфом – тем самым, который два месяца назад Катрин подарила Ланскому на день рождения.

– Боже мой, значит, это ты… – сведенными от ужаса губами произнесла Анна, глядя на него, словно на страшный призрак, – значит, никакой это не Орлов… Боже мой…

– Наконец ты все поняла, – печально промолвил он, крепко держа ее, – и мне ничего не надо объяснять. Но, прежде чем я начну, удовлетвори мое любопытство – зачем?

Глаза Анны наполнились слезами.

– Что – зачем? – прошелестела она.

– Неужели непонятно? – удивился он. – Зачем ты пошла к Мигелю? Неужели этот предатель так привлекателен для тебя? Больше, чем Антон? Настолько, что ты рискнула пожертвовать жизнью?

– Олег, пожалуйста… я верила тебе, как никому… – она говорила тихо и грустно. – Как ты можешь…

– А ты? – ответил он. – Как ты могла? Я тоже верил тебе. И Антон тебе верил. А ты его предала.

– Кто дал тебе право судить? – произнесла Анна, и это были ее последние слова. Молниеносно он заклеил ей рот заранее приготовленным куском скотча, а затем, схватив девушку в охапку, поволок ее в гостиную. Там он бросил Анну на диван.

В гостиной многое изменилось. Его впечатлила зеркальная стена – это будет красиво и трагично – смотреть на все как бы со стороны, и вообще – в зеркалах есть глубокая холодная тайна. Первым делом он надел перчатки, потом вынул диск из коробки и вставил его в плеер. По комнате полилась дивная увертюра к «Норме». Он достал из сумки видеокамеру и пристроил ее на низком журнальном столике. Он двигался неторопливо и обыденно. Анна, словно окаменев, следила за его приготовлениями неправдоподобно светлыми глазами. И только когда он снял очки и начал стягивать с себя рубашку, стала биться, как рыба, пойманная в сети…