Микаэль Крефельд - Секта

Но призыв о помощи остался неуслышанным, его заглушил страшный грохот. Все на площадке обернулись к крыльцу главного здания, откуда прозвучал выстрел. В тот же миг Патрик направил на полицейского охотничью двустволку. Он повернул ствол вбок и выстрелил в лобовое стекло внедорожника, стекло точно взорвалось.

Полицейский в испуге бросился к машине, чтобы укрыться.

Якоб Месмер воздел трость к небесам.

– Ты понял, что настал Судный день? Грешник несчастный, богохульник, служитель дьявола! – закричал он на полицейского.

Патрик перезарядил дробовик и выстрелил на этот раз в переднее колесо машины. Заряд дроби порвал покрышку в клочья. Полицейский запрыгнул в машину и скорчился за рулем, пытаясь укрыться от выстрелов.

Самуэль схватил Якоба за локоть.

– Остановите это безумие, Учитель. Остановите скорей, – умолял он Якоба.

Якоб Месмер с такой силой оттолкнул Самуэля, что тот отлетел назад да так и сел на землю.

– В аду хватит места для всех отступников!

Он вновь воздел руку с тростью, указывая на внедорожник. Полицейский уже включил мотор и лихорадочно возился, торопясь стронуть машину с места.

– Прочь отсюда, исчадие ада! Проводи его залпом за ворота, покажи ему силу Господню!

В тот же миг громыхнул новый выстрел и пробил радиатор, над капотом поднялся пар. Полицейский включил задний ход и нажал на газ. На полной скорости он, вихляя из стороны в сторону, поехал по аллее, ведущей к выходу, и скрылся за деревьями. В следующую секунду раздался ужасающий грохот, тяжелая машина врезалась в ворота, которые рухнули от удара.

Томас вывалился на площадку и уткнулся головой в холодный жесткий гравий. Издалека доносился визг покрышек, это полицейский во весь опор помчался прочь по дороге.

– Молодец, Патрик! Я же говорил вам: пособники дьявола явятся сюда. – Якоб Месмер обвел взглядом своих помощников. – Отступать некуда. Война началась.

Бритоголовые охранники свирепо кивнули, и Патрик зарядил дымящийся дробовик. Тут Томас почувствовал, что кто-то толкает его в бок, и это заставило его перевернуться на спину. Над ним стоял Якоб Месмер, тыча в него палкой:

– Ты еще жив, бесноватый? Живучий же ты черт. – Отерев вспотевший лоб, Якоб Месмер отряхнул руку, так что капли брызнули Томасу в лицо. – Ничего, ничего. Скоро отправишься в преисподнюю!

Патрик взвел оба курка и наставил ствол на Томаса. Если он нажмет одновременно на оба, то одним залпом разнесет голову и грудь.

– Только прикажите, Учитель, – сказал Патрик Якобу Месмеру, который стоял рядом.

– Учитель, – послышался у них за спиной голос Самуэля. – Так нельзя. Нельзя просто взять и убить его. Это будет против всех заповедей нашей веры.

– Око за око, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу, ожог за ожог… Помнишь Вторую книгу Моисееву?

– Но он же ничего не сделал, а только передал весть.

Якоб Месмер в упор посмотрел на Томаса.

– Он мне по-прежнему не нравится. Но побереги порох, сын мой, – сказал он, положив руку на плечо Патрику. – С него хватит и божьих грибков. Видишь, как трясется бесноватый…

Патрик расплылся в улыбке и опустил ружье:

– Может, выбросить его в компостную кучу? Пускай гниет там, в дерьме.

Якоб Месмер покачал головой:

– Забери его лучше с собой.

Патрик и один из его подчиненных подхватили Томаса и стали поднимать с земли, Томас ощутил, что желудок у него разрывается. Если бы его не поддерживали с двух сторон под руки, он снова повалился бы на землю. Они потащили Томаса по ступенькам крыльца к парадной двери, в которую уже входили Якоб Месмер и остальные члены руководства. Увиденное внутри поразило Томаса, у которого хватило самообладания, чтобы оглядеться вокруг, пока его волокли в здание. Там шли большие строительные работы, все стены и перекрытия между этажами были разрушены, так что образовалось одно просторное помещение. А так как стены и потолок были никак не отделаны, то создавалось ощущение, что ты зашел за кулисы театральной декорации. Охранники затащили Томаса в самый дальний угол, тычками усадили на пол возле одной из несущих опор и привязали к ней, скрутив за спиной руки. Томасу казалось, что он вот-вот потеряет сознание, и ему приходилось делать над собой усилие, чтобы не погрузиться в беспамятство. Все качалось у него перед глазами, и ему было трудно сосредоточить на чем-то внимание. Сквозь одолевавшую дремоту он наблюдал, как Якоб Месмер со своими помощниками собрались около длинного стола, уставленного далеко не новыми мониторами. Нечеткие изображения на экране передавали то, что происходило снаружи перед установленными повсюду камерами наблюдения. Из маленького динамика на столе звучал в сопровождении органа монотонный голос Якоба Месмера: «Господь – Пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться… Господь – Пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться…»