Микаэль Крефельд - Секта

– Не хочу ни о ком злословить, но, думаю, я не совершу лжесвидетельства, если скажу, что Якоб хотел занять ведущее положение, это было его главной мечтой. К сожалению, это оказалось важнее служения Богу. Он страдал тем, что называется Superbia.

– Су… А что это значит?

– Superbia, или гордыня, – первый из семи смертных грехов. Я просил его поработать над этим, а в остальном он был не плох. Передайте ему от меня привет, если увидитесь.

– Непременно. Спасибо, что уделили мне время, – сказал Томас, пожимая Поулю руку.

Когда он направился к двери, Поуль его окликнул. Томас обернулся.

– Не знаю, пригодится ли вам это, но я вспомнил, что через несколько лет после того, как он закончил у нас курс, я получил от него приглашение на библейский вечер. Он должен был состояться где-то на Амагере.

– В помещении, которое занимала община «Избранников Божиих»?

– Да, «Избранники Божии», именно так он назвал свое движение, – улыбнулся Поуль. – Но нет, собрание было назначено в какой-то церкви, однако я был занят и не смог пойти, а в какой именно церкви, я уже забыл.

Возвратившись на «Бьянку», Томас застал Эдуардо на палубе его кеча. Эдуардо сидел в одних шортах, перед ним был ноутбук. Томас подошел к кечу и встал, заслонив собой солнце. Эдуардо на миг вскинул голову, не отрываясь от клавиатуры.

– Ну что, amigo? – спросил он, снова уткнувшись в экран.

– Припозднился вчера?

Эдуардо пожал плечами:

– Спасу нет от этих сеньорит! Из-за них не успеваю вовремя делать работу. Эту статью я должен был сдать два дня назад.

– Бедняжка! – иронически пожалел его Томас. – А у меня тут возникла проблема, и нужна твоя помощь.

– Только не сейчас, Ворон, – сказал Эдуардо, оторвавшись от клавиатуры. – Ты понимаешь, в каком я цейтноте?

– Тяжко тебе приходится.

– Ты даже себе не представляешь насколько. Знаешь ли ты, какие нынче трудные времена для честной журналистики, когда на нас давят со всех сторон и мы вынуждены ежедневно отстаивать свою свободу слова!

– Подумать только! И о чем ты там пишешь?

– О том, как наш муниципалитет перевернул все правила, установив в Копенгагене правостороннее движение.

– Да ведь оно вроде бы всегда было правосторонним!

– Я имел в виду в политическом смысле. В политике!

Томас поднял сжатый кулак в революционном приветствии.

– О’кей, Че! Зайди ко мне, когда закончишь, и захвати с собой эту штуку, – сказал он, махнув на компьютер. – На нем можно просматривать диски?

– До скорого, Ворон.

Спустя полтора часа, когда настал полдень и солнце стояло в зените, Эдуардо постучался в открытую дверь каюты Томаса, который готовил завтрак для себя и для Мёффе. Томас пригласил его войти, чтобы не стоять на солнцепеке.

– Компьютер не забыл принести?

Эдуардо кивнул и поставил ноутбук на высокий столик у дивана.

– Какой там у тебя диск?

Томас поставил перед Мёффе миску с накрошенным мелкими кусочками печеночным паштетом. Никакого другого корма Мёффе не признавал. Затем, взяв свою тарелку и диск, подсел на диван к Эдуардо.

Эдуардо вынул диск из заляпанного прозрачного футляра и повертел в руках, пытаясь определить содержание:

– Что там? Музыка?

– Если музыка, то, должно быть, псалмы. Он был приложен к отчету, который мне передал Фердинанд Месмер.

– Как движется дело? Есть успехи?

– Пока что без малейшего проблеска.

Эдуардо вставил диск, дисковод зажужжал. В окне на экране показались текстовые файлы и картинки.

– Текстовые файлы, – удивленно покачал головой Эдуардо. – Почему они не сохранили их на флешке? Это же гораздо практичнее.

Томас пожал плечами:

– Ты мог бы открыть какой-нибудь файл, чтобы посмотреть, что там записано?

Эдуардо нажал на самую верхнюю иконку, и файл открылся.

– Постой-ка, – сказал он и начал прокручивать длинный текст. В первом файле оказалось больше пятидесяти страниц, а на диске, кроме него, было записано еще с десяток файлов. – Это же целый роман! Интересно, в других файлах тоже так много страниц? Он открыл еще парочку и убедился, что они были не меньше первого…

Томас со вздохом придвинул к себе компьютер и посмотрел на экран:

– Мне же потребуется несколько лет, чтобы через все это продраться!

Эдуардо посмеялся, а Томас принялся за чтение первого файла.

– Это похоже на дневник, – произнес он удивленно. – Дневник, написанный бывшим сыщиком Беньямином Клаусеном.

– Как он попал к Фердинанду Месмеру?