Салли Хэпворс - Семья по соседству [litres]

Ее мама поперхнулась. Она кашлянула пару раз, потом сказала:

– Но зачем ?

– Я не знаю! Бен уже почти спал, когда я вернулась домой, и он спросил, как прошла встреча, поэтому я просто сказала «хорошо». А сегодня утром Эндж столкнулась со мной, когда Бен был рядом, и я оказалась в ловушке, поэтому и сказала, что была тут, чтобы присмотреть за тобой.

Мама снова поставила чашку на стол. Ни одна из них не притронулась к маффинам.

– И ты хочешь, чтобы я подтвердила твою историю?

– Ну… необязательно. Вероятно, это не понадобится. Ты же знаешь Бена, он вряд ли что-то заподозрит.

Мама выглядела озадаченной. Эсси думала, что визит к ней – это именно то, что доктор прописал, но она, похоже, ошиблась. Барбара гордилась своим характером, честностью, отвращением к сплетням и лжи. Теперь Эсси чувствовала себя ужасно виноватой – как будто она была школьницей, а не тридцатидвухлетней матерью двоих детей.

Полли пронзительно закричала на полу.

– О, я хотела спросить, – сказала Эсси. – Не могла бы ты присмотреть за Полли сегодня днем в течение часа? Миа играет с Рози, и я подумала, что могу сходить на фермерский рынок с Изабелль. Я только что столкнулась с ней на улице. Что?

– Ничего, – ответила мама, хотя было ясно, что она о чем-то думает. – Конечно, ты можешь оставить Полли со мной. – Она немного помолчала. – Хотя я должна спросить… все в порядке?

– Все в порядке. Я просто подумала, что было бы неплохо пойти на рынок с Изабелль. Ничего особенного.

Мама наблюдала за ней, скептически подняв брови.

– Ты, кажется, очень увлечена Изабелль, Эсси.

– Она моя подруга. – Эсси понравилось, как это прозвучало. – Ты же знаешь, что у меня мало друзей.

– Не всем нужно много друзей. Это глупый миф, который продвигают в подростковых американских фильмах, чтобы люди чувствовали себя неуверенными в себе.

– Но ведь нет ничего плохого в том, чтобы завести несколько, правда?

Выражение лица мамы не изменилось. Ее взгляд снова упал на чай.

– Я просто беспокоюсь о тебе, Эсси.

Эсси улыбнулась. Она потянулась через стол и похлопала маму по руке.

– Ну, ты же моя мама. Это ведь твоя работа, не так ли?

– Единственная, какую я когда-либо хотела, – ответила та и сумела улыбнуться в ответ. Слегка.

Эндж сидела на диване и листала Инстаграм и Фейсбук, раздражаясь из-за чужих постов. Не надо здесь писать признания в любви своим детям, мужу, родителям, – хотелось ей закричать. – Прямо блевать тянет! Необязательно сообщать о том, сколько километров ты сегодня пробежал, это скучно, не говоря уже о том, что ты просто хвастаешься. Не надо разглагольствовать об условиях дорожного движения по дороге домой – всем плевать, сколько времени ты стоишь в пробке!

Она бросила телефон. На улице уже темнело, и Эндж устала. Почему никто не понимает? Социальные сети – место для остроумных, сатирических комментариев; стильной еды; фотографий красивых домов и детей; и объявлений о рождении младенцев. (Кто не любит милые объявления о появлении новорожденных?) По соцсетям нужно сверяться, отстаешь ты от жизни или идешь в лидерах. Иногда казалось, что она единственная это понимает.

С глубоким вздохом она откинулась на подушки. Лукас где-то возился, а мальчики спали – она проверила их полчаса назад и услышала свой самый любимый звук: их сопение. Слава богу. Олли весь день жаловался на боль в животе, и это беспокоило Эндж. Олли был чемпионом по рвоте (парень действительно мог блевать по требованию – ему даже два пальца в рот не надо было засовывать), и она уже представляла себе, как проведет долгую ночь, стирая простыни и потирая ему живот. Но все оказалось в порядке. Обычно она больше всего любила проводить вечер на диване с телефоном, но сегодня чувствовала какое-то волнение.

– Это из-за жары, – сказал ей Лукас.

В эти дни жара была оправданием для всего. Матери в школе использовали ее, чтобы объяснить неряшливость своих детей, подчиненные Эндж обвиняли жару в том, что плохо спят, сама Эндж жаловалась, что из-за жары ничего не может сделать со своими волосами. Она почти жалела бедную старую жару, которая виновата во всем. Тем более что в ее случае она ни в чем не была виновата.

В ее случае это была Эрин.

Эндж не могла перестать думать о ней. Это ее бесило. Весь день она возникала в ее сознании как гром среди ясного неба. И она без конца представляла себе Эрин, стоящую рядом с Лукасом в больнице, ее маленькую дочку Чарли, прижатую к бедру.