Наталья Александрова - Кресло на чердаке [litres]

– Рози, девочка моя, – обратилась Надежда к собаке, – мне нужно кое-куда сходить. По очень важному делу. Посиди одна еще полчасика. Ну, или, в крайнем случае, час.

Но в этот раз собака взбунтовалась. Она встала перед дверью и ни за что не соглашалась выпустить Надежду. Учитывая ее размеры, препятствие было непреодолимым.

Надежда немного подумала и решила, что проще взять Рози с собой. Кстати, это будет даже полезно – все прохожие подумают, что она просто выгуливает собаку.

– И не смей вставать лапами на мое пальто! – строго сказала она. – И обтираться об него не смей!

Рози пообещала, что не станет этого делать.

Но было одно обстоятельство, которое очень смущало Надежду. Если дома никого не будет, в него может снова проникнуть тот самый злоумышленник, который убил человека с инициалами Э.Б. и перетащил его труп на соседний участок. Правда, в прошлый раз Рози ничуть ему не помешала…

Надежда Николаевна немного подумала, и ей пришла в голову замечательная идея.

В кладовке она нашла начатую банку с ярко-желтой краской и, вспомнив свое инженерное прошлое, из подручных материалов соорудила хитрое устройство, при помощи которого закрепила банку с краской в сенях, над входной дверью. Теперь, если неизвестный злоумышленник проникнет в дом, банка опрокинется, краска выльется на незваного гостя и сорвет его зловещие планы.

Весьма довольная собой, Надежда пристегнула поводок к ошейнику Рози и вывела собаку на прогулку. Против этого Рози, разумеется, не возражала.

Мысленно рисуя карту поселка, Надежда прошла уже знакомой дорогой мимо поселкового магазина, миновала почту, непрезентабельное заведение под названием «Дружба», где немногочисленные аборигены пили пиво с сушеной рыбой и сухариками, и увидела на углу улицы табличку с названием: «Улица Шептунова».

Нужный ей дом номер четыре оказался большим, старым деревянным строением с многочисленными флигелями и пристройками, сохранившимся, по-видимому, еще с тех времен, когда поселок Мухино, как и весь Карельский перешеек, входил в состав Финляндии. Об этом говорили островерхая крыша, поддерживаемая резными балками, массивный фундамент, сложенный из больших, отшлифованных временем камней, эркеры с разноцветными стеклами и резные балкончики, облепившие дом, как ласточкины гнезда.

Над главным входом в дом висела бронзовая табличка с затейливой надписью, выполненной славянской вязью: «Театрально-художественный центр имени В. В. Шептунова».

– Ага, значит, Шептунов – это не старый большевик, а какой-то театральный деятель, режиссер или драматург, – вполголоса проговорила Надежда.

Рози негромким, выразительным подвыванием выразила свое согласие с этим выводом.

Перед домом Надежда увидела деревянный стенд, на котором были развешаны многочисленные объявления. Первое из них сообщало, что со вчерашнего дня в центре имени Шептунова проходит фестиваль мистического театра под названием «Драма непознаваемого».

Ниже были перечислены мероприятия, входящие в программу фестиваля. Одно из них – лекция «Сценография мистического триллера» – привлекло внимание Надежды. Не то чтобы Надежда что-нибудь в этом понимала, но ее заинтересовало имя докладчика – Эдуард Багровский.

Э. Б. Такие же инициалы стояли на первой странице записной книжки.

Лекция Багровского была назначена как раз на сегодня, на шесть часов вечера.

– Да, не состоится эта лекция… – задумчиво проговорила Надежда.

– Как – не состоится? Почему не состоится? – раздался вдруг резкий и высокий голос.

Надежда вздрогнула и обернулась. Рядом с ней стояла особа лет сорока, в узких черных брючках, облегающем свитере из розового мохера и в ярко-красных туфлях на высоких каблуках, явно неуместных на поселковой улице. Внешность этой колоритной особы дополняли пышно начесанные волосы розового цвета с несколькими прядями ядовито-зеленого оттенка и зеленые ногти невообразимой длины, загибающиеся на концах и оттого очень похожие на когти хищной птицы.

– Вы точно знаете, что лекция Багровского не состоится? – повторила колоритная особа.

– Нет-нет, это я просто предположила, – тут же открестилась Надежда. – Он ведь до сих пор не приехал.

– Не приехал, – кивнула особа. – Но у Багровского такая манера – он всегда появляется в самый последний момент. Для создания драматического эффекта. – Особа покосилась на Надежду, словно чего-то ждала, и пояснила: – Вообще-то, это шутка.