Александра Маринина - Безупречная репутация. Том 2 [litres]

– Тебе трудно было врать? – Виталий повысил голос. – Так не врала бы! Почему ты это сделала? Почему пошла на поводу у Владимира? Что тебя заставило?

Она пожала плечами:

– Деньги. За этот заказ хорошо платили. Ты же знаешь, какая мизерная зарплата в лаборатории.

– Тебе нужны деньги?! – он уже почти кричал. – Я тысячу раз предлагал их тебе! Любые! Сколько угодно! На какие угодно нужды! И ты всегда отказывалась. А теперь выясняется, что ты готова меня предать ради денег. Алена, что происходит?

Она посмотрела ему прямо в глаза и горько улыбнулась.

– Я не могу и не хочу находиться на позиции содержанки. Для меня это принципиально. Я могу много лет быть любовницей женатого мужчины, хоть это и не особенно высокоморально. Но я могу. А становиться его содержанкой – нет. Вот такая я нелепая.

Она помолчала, собираясь с мыслями.

– Ты имеешь полное право не простить меня. Я приму любое твое решение. Я люблю тебя, но если ты скажешь, что мы больше не вместе, значит, так и будет.

Виталий смотрел на знакомые очертания мебели и не узнавал. Все теперь казалось чужим, некрасивым и даже враждебным. Это здесь он чувствовал себя свободно и уютно? На этой широкой кровати обнимал и любил свою Кармен? Да не может такого быть! Все морок и страшный сон. Как могло получиться, что он за девятнадцать лет так и не узнал Алену, ничего в ней не понял? Она умело притворялась? Или он сам плохо старался?

Конечно, он плохо старался, вернее, не старался вообще. Он же чувствовал в последние месяцы, что что-то не так, что-то изменилось, но разобраться не попытался. Сам виноват.

Он понимал, что на зарплату ведущего научного сотрудника прожить трудно. Он предлагал Алене деньги. Не брала. Тогда он привел ее к Ященко, ведь там очень солидные доходы. Своими руками привел! Безмозглый кретин! Надо было развестись, жениться на ней и обеспечивать полностью на правах мужа. Да, сам виноват.

В голову пришел неожиданный вопрос.

– А если бы я развелся, ты бы стала брать у меня деньги?

– Но ты ведь не развелся, – улыбнулась она. – Что об этом говорить?

– И все-таки, – настаивал Виталий. – Если бы я развелся и мы были бы свободными от брака любовниками, брала бы?

– Нет, – твердо ответила Алена. – В моей жизни деньги могут быть либо заработанные мной, либо супружеские. Я надеялась, что ты хотя бы это обо мне знаешь. Мне жаль, что так все вышло. Я понимала, что тебе будет больно, когда заказ начнет выполняться, и переживала за тебя. Если ты считаешь это предательством, значит, так и есть. Но просить прощения я не буду.

Считает ли он ее поступок предательством? Наверное, да. Но Алена действительно имеет полное право не просить прощения, потому что сам он ничем не лучше. Сначала предал Лиану, закрутив во время двухмесячной практики в Петербурге роман со студенткой-москвичкой Аленой, потом предал Алену, женившись все-таки на Лиане и утешая себя тем, что не может поступить иначе, ведь его невеста беременна. Совсем недавно он уверенно говорил, что родители, не соблюдающие приличия, не имеют права требовать достойного поведения от своих детей. Разве единожды, а в данном случае – дважды предавший имеет право требовать абсолютной верности и честности?

Нам никогда не узнать полностью тех, кто рядом. И никогда до конца не понять их. Настоящей близости, сродненности душ не бывает, ее выдумали писатели и сказочники. Можно много лет тешить себя иллюзией, что стоишь ярким солнечным днем посреди прекрасного парка и держишь за руку того, кого любишь, и внезапно обнаружить, что бредешь под темным небом по ледяной пустыне. Один.

Он вытащил из кухонного ящика рулон пакетов для мусора, отмотал, оторвал и принялся складывать вещи: туалетные принадлежности из ванной, зарядники, еще какие-то мелочи, которыми обрастаешь, когда много лет пользуешься одной и той же съемной квартирой, даже если не живешь в ней. Он все это выбросит в ближайший мусорный бак.

– Ты не просишь прощения, – сказал он, стоя у двери с мешком в руках, – а мне, видимо, придется. Прости меня. Если что – аренда оплачена до конца года.

Положил ключи на тумбочку в прихожей и аккуратно, почти неслышно закрыл за собой дверь.

Декабрь для госслужащих – время хлопотное и нервное, завершение отчетного периода. А тут еще инсайдерская информация просочилась, что сразу после новогодних каникул состоится-таки смена правительства. Резкая, внезапная и одномоментная. Ее ждали давно, но все равно получилось, как всегда, неожиданно. Назывались разные имена кандидатов на должности министров, голова у всех занята тревогами за собственные карьеры, а тут еще концы нужно подбивать, чтобы отчеты об итогах работы за год выглядели поприличнее. Анастасия Каменская была уверена, что в таких обстоятельствах Большаков вряд ли найдет время для встречи с ней.