Моника Кристенсен - Экспедиция

Первая собака в упряжке, по всем признакам, умерла только что и поэтому ещё не успела окоченеть. Кнут открыл ей пасть и заглянул внутрь, погладил её вдоль туловища и потрогал лапы. Никаких ран, во всяком случае ничего, что бросалось бы в глаза. Вроде бы на шерсти нет никаких следов от когтей белого медведя. За собакой красовалась лужа блевотины, не видная на расстоянии, так как ветер заметал её снегом. Кнут подошёл ближе и наклонился. Остатки еды, коричневатая желчь, что-то тёмное, похожее на кровь.

Следующая собака, сука, была мертва уже несколько часов, так, во всяком случае, это выглядело. Кнут приблизился к ней. Собака лежала на боку, как будто спала, у неё был белый с золотым окрас, глаза закрыты. Длинноногая, стройная, прекрасная собака, предназначенная скорее для ездовых задач, чем для тяжёлых нагрузок. Изучить её более тщательно не представлялось возможным – она полностью замёрзла. Кнут оставил её лежать, как она лежала. Скоро она сольётся со снегом и обретёт вечный покой на просторах Северного Ледовитого океана.

Кнут выпрямился и посмотрел на упряжку – ему оставалось обследовать ещё восемь собак. Он видел, что три из них ещё двигались. И стиснул зубы. Первая собака, к которой он подошёл, кажется, ещё была жива, но её явно мучили сильные боли. Крупный кобель, породистый, тёмно-коричневого окраса. Он едва смог поднять голову, но напрягся и поморщился, когда Кнут дотронулся до живота и боков. Из пасти лились кровь и слизь. Кнут зарядил автомат, он не мог этого больше видеть. К счастью, собака не поняла, что должно случиться. У неё были тусклые и пустые глаза.

Следующие две собаки погибли, а одна выжила. Это тоже была большая собака, но она настолько ослабла, что не могла даже поднять голову. Язык свисал у неё из пасти, и дыхание казалось напряжённым и хриплым. Выстрелы эхом прокатились по льду, два раза подряд, друг за другом.

Кнут прошёл дальше – мимо четырёх замёрзших трупов. Обследовал их. Та же история, что и с другими. Никаких видимых признаков укусов и травм, только рвота и кровь. Напоследок он подошёл к последней собаке в упряжке – это был огромный рыжий кобель. Он был жив, но дышал с трудом. Кнут присел на корточки и взглянул на него. Он вроде бы выглядел бодрее всех остальных, и глаза блестели ясно и ярко. Он изо всех сил попытался встать, откинул голову, туловищем распластался по льду. С трудом, но всё-таки поднялся на дрожащие ноги. Закачался, но не упал.

И эту собаку рвало – недалеко от неё, в метре или около того, видна была лужа. Кнут подошёл поближе и обследовал её. Не похоже, что это была рвота с кровью.

Когда Кнут вернулся к собаке, она ещё держалась на ногах. Конечно, это был вопрос времени, сколько она ещё протянет. Но Кнут почти ничем не мог ей помочь. Он отложил винтовку и немного подвинул собаку. Двух предыдущих он застрелил через лопатку прямо в сердце. Затем повторил – контрольный выстрел в шею. Не потому, что собаки могли бы пережить первый выстрел, просто он хотел поскорее прекратить их страдания.

Большая собака смотрела на него. Глаза у неё были тёмно-карие, но ясные. Кнут развернул её слегка, чтобы сразу попасть в лопатку. Собака склонила голову и лизнула ему ботинок.

У вертолёта штурман и механик деловито готовились к вылету. Они открыли люки, грузили снаряжение и устраивали места для большего количества пассажиров, чем они обычно берут на борт в Лонгиере. Часть пассажирского салона была переоборудована для эвакуации заболевших и раненых.

Свейн Ларсен лежал на носилках и спал, его укутали в спальный мешок и тёплые шерстяные одежды. Остальные участники экспедиции вышли из палатки и свернули её. Они стояли у саней – маленькая команда бравых стойких оловянных солдатиков.

Кнут не взглянул на них, он сразу подошёл к Туру Бергерюду.

Командир экипажа грустно покачал головой. Да, конечно, у них есть кое-какие проблемы, с этим не поспоришь. Руководитель экспедиции Карстен Хауге решительно заявил, что они не собираются возвращаться в Лонгиер. Они намерены продолжить свой путь – на Северный полюс, без собак, взяв только одни сани и минимальное количество снаряжения. Губернатор не имеет права вынуждать их прервать свой маршрут. Ведь они оплатили свои страховки. Они не совершили ничего наказуемого, за исключением того, что проявили халатность. Это просто неблагоприятное стечение обстоятельств. Особенно для Свейна Ларсена, который не достигнет Северного полюса, и, кроме того, он потерял всех собак. После всего пережитого ему, вероятно, придётся долго приходить в себя от шока.