Сергей Жоголь - Имитатор

— Значит, вас привлёк к этой операции сам Краузе? — Алекс подошёл к двери и выглянул в коридор, Лау всё ещё возился у входных дверей.

— Да-да, а ещё он возил меня к полковнику.

— Хильберту фон Зейлеру?

— Именно к нему. Мне сказали, что я должен буду обеспечить выход в эфир некой важной сводки новостей. Вот только что это за сводка, я вовсе не знаю.

Алекс снова выглянул в коридор, потом прикрыл за собой дверь.

— То есть вы не знаете, зачем мы все находимся здесь?

— Из разговоров я понял, что прежде, чем выпустить в эфир сводку, мы должны уничтожить какого-то Герольда. Это нужно для победы Рейха — так сказал полковник.

Алекс усмехнулся:

— А вы сами-то желаете, чтобы Германия победила в этой войне? Вы-русский!

Бабенко пожал плечами и вытер ладонью лоб:

— Признаться, я не особо верю в победу Рейха. Когда я говорил, что восхищаюсь вами, я имел в виду не только солдат великой Германии. Среди русских тоже много настоящих мужчин. Мне кажется, что русские сумеют опрокинуть вас. Уж вы меня простите за прямоту.

Алекс насторожился и подсел ближе:

— А вы понимаете, что произойдёт с вашей страной, если мы сегодня выполним нашу задачу?

— Что вы имеете в виду? — Бабенко глуповато улыбнулся.

— Сегодня отсюда, из этого самого дома должна поступить информация во все города Советского Союза о том, что немецкие войска завладели Москвой, Сталин покончил с собой, а советское правительство вот-вот подпишет пакт о полной и безоговорочной капитуляции. Вот зачем мы здесь.

Бабенко выпучил глаза и снова глупо улыбнулся.

— Но ведь в это никто не поверит!

— Поверят, если сообщение зачитает главный диктор страны Юрий Левитан. Герольд — это Левитан.

— Я догадывался, что это так, но… Как же вы собираетесь заставить Левитана сообщить в эфир то, о чём только что говорили? Вы же вроде бы как собираетесь его убить.

— Левитан ничего не скажет, — воскликнул Алекс. — Это сделает совсем другой человек, и сделает это голосом Левитана. Теперь-то вы понимаете, зачем мы здесь?

Бабенко затрясся и промямлил:

— Но ведь русские тут же сделают опровержение!

— Словам Левитана поверят все, а опровергнуть их, сможет разве что сам товарищ Сталин. Но Сталин в Москве, а из Москвы сейчас вещание невозможно — из-за частых авианалётов все радиовышки Москвы демонтированы. Чтобы Сталин опроверг весть о своей смерти, русским нужно оборудовать где-то подобную станцию вещания либо доставить Сталина сюда, в Свердловск. Но эту станцию вещания мы взорвём, так что русским, для того чтобы сделать опровержение, в которое поверят массы, понадобятся минимум сутки. Вы это понимаете? Понимаете, что произойдёт, если вся страна поверит в победу немцев и смерть Сталина?!

Бабенко побледнел, налил трясущимися руками ещё один стакан и осушил его залпом.

— Вы хотите сказать, что из-за того, что мы сейчас делаем, СССР может проиграть эту войну? Значит, я буду причастен…

Бабенко не договорил, потому что в комнату вошла Эльза Зиммер.

— Леманн, вставай! Тащи этого колченогого вниз! В этом здании никого нет, только те трое, которых мы видели. Они заперлись в подвале за железной дверью, Лау уже закладывает взрывчатку под дверь, потом мы выкурим этих троих дымовыми шашками. Я бы бросила туда парочку гранат, но Гетц боится повредить оборудование.

Эльза бросила на русского гневный взгляд и выбежала в коридор.

— А ты куда? — крикнул Алекс вдогонку.

— Наверх! Похоже, русские что-то пронюхали! Скоро здесь будет жарко!

Алекс выглянул в окно и понял, чем были вызваны опасения Эльзы. Возле оставленного ими «студебеккера» стояло несколько солдат в форме НКВД. Руди Вернер лежал возле колеса с простреленной головой. Алекс ухватил Бабенко за рукав и потащил его в подвал. Они пробежали лишь полпути, когда внизу грохнул взрыв — Лау взорвал железную дверь. Снизу послышался голос Гетца:

— Леманн, это ты?

— Я, гауптман! — ответил Алекс.

— Возьмите противогазы у Лау. До выхода в эфир у нас осталось чуть больше десяти минут. Если мы не выкурим за это время этих крыс, то провалим всю операцию!

Алекс снова потянул Бабенко вниз. Тот еле плёлся, держась за сердце. Откуда-то сбоку появился Лау.

— Надевайте и ждите здесь. Времени у нас мало, но Баум, Эльза и наш эстонец задержат русских. — Он сунул Алексу два противогаза и снова исчез.

Сверху послышалась очередь. Очевидно, Ёстервиц открыл стрельбу из пулемёта. Два сухих щелчка прозвучали один за другим. «Это Эльза, — догадался Алекс. — Два выстрела — два трупа. Эта баба не станет зря тратить патроны». Вслед за этим снова началась пальба, там же, наверху, взорвалось несколько гранат. Едва лишь Алекс натянул противогаз, из подвала повалил дым. Бабенко ещё не мог расстегнуть сумку. Наконец он сумел это сделать, но теперь уже не мог натянуть на себя маску. Дым уже застилал всё вокруг. Алекс ударил Бабенко по рукам, вырвал противогаз и сам натянул на него маску. Из подвала тоже послышались выстрелы. Алекс замер и принялся ждать. Рядом Бабенко, упав на колени, что-то мычал и часто-часто крестился.