Александр Серый - Белая кошка в темной комнате

— Обещал, а как же! По червонцу за ночь. Я адрес дала. Договорились, что в три часа они подойдут.

Широков достал фотографии и молча протянул Ульяне.

— Они, — кивнула толстуха. — Ее Викой зовут, а его — Юрой. Такая приятная парочка — кто бы мог подумать, что это бандиты?!

— Что дальше? — поинтересовался Широков.

— Так пожили и уехали…

— Когда?

— Вчера…

— Что?! — Станислав вскочил.

— Вчера утречком уехали, — испуганно пробормотала Ульяна.

Широков кивнул Лаврову, но тот уже и сам понял важность информации. Не сказав ни слова, он выскочил из дома, а через секунду с улицы донесся рев рванувшейся с места автомашины.

— Так, Ульяна Степановна, — с удовлетворением протянул Широков, — а теперь напрягайте свою драгоценную голову и вспоминайте до мелочей, что делали, куда ходили, о чем говорили в эти дни, ясно?

Ульяна, хлопнув поглупевшими глазами, закивала головой и наморщила низкий лоб, изображая умственный процесс.

— Ой, мамочки… В воскресенье, как пришли в три часа, он мне задаток дал: 20 рублей за две ночи. Сказал, что уедут во вторник утром. И попросил, чтоб о них никому не рассказывала. Дело ведь деликатное, и лишние разговоры не нужны. Часов до шести они «миловались», запершись у себя в комнате. Потом пошли погулять. Вернулись в девять-десятом. Телевизор со мной посмотрели и спать легли.

— Что о себе говорили?

— Дак, он, вроде, — директор ресторана в Курске, а она — врачиха. В первый же вечер так сказали. В понедельник рано утром я на рынок подалась — они еще спали. Пришла в час, а их дома не было. Вернулись часа в три. Юра и говорит: «Вечером порыбачить хотим на речке. Где бы удочки достать и лопату, чтоб червей накопать?» Удочки у меня в чулане валялись — супруга покойного. А червей посоветовала совком в грядах наковырять. Но Юра лопату потребовал. Еще усмехнулся так зловеще: мне, мол, червяки особые нужны — с кладбища. Так что, лопата требуется. Дала лопату, чего ж жалеть, только удивилась про себя. Они отдохнули, а часов в семь отправились рыбачить. Я еще удивилась: как же рыбачить без сапог? А Вика засмеялась: для нашей рыбалки сапоги не понадобятся. И ушли. Я, прости Господи, честно говоря «срамное» подумала — нынче чего только люди не болтают. Вернулись за полночь, я спать легла давно. Только услыхала, как дверь хлопнула да возня в их комнате была. Во вторник опять на рынок рано пошла. Возвращаюсь, а они сидят оба злые. У бабы глаза заплаканные. Думала, поругались. Юрка меня с ними за стол усадил, водки налил, еще двенадцать рублей дал и говорит: «Ты, тетка Ульяна, ведь здесь давно живешь?» Я ответила, что всю жизнь. «Кладбище ваше не переносили на другое место, не перестраивали? — «Помилуй Бог!» — говорю. «Речка русло не меняла?» — «Тоже — нет». Потом подумал и ляпнул того хлестче: «За последние пятнадцать лет никаких необычных событий в Беседино не происходило?» Я не поняла, про какие дела он толкует. Юрка зло так зыркнул и снова спрашивает: «Кладов никто не находил?» — «Господи, — говорю, какие у нас клады?!» Тут он вскочил, забегал по комнате и орет: «Так где же он?» И матюгами, и матюгами… Я перепугалась, жуть! А Вика мне: нет ли в области еще одного городка или деревни с названием Беседино? Мне-то откуда знать, я про такое не слыхивала. На том разговор и кончился. Они же опять куда-то пошли. Вернулись часов в девять и сказали, что утром рано уедут. Оба — хмурые, злые. Я вчера, в среду, даже на рынок от таких дел не пошла. Они в семь утра из дома уходили. Юрка мне уж у калитки говорит: «Ты, тетка Ульяна, нас забудь, поняла?!» И так на меня посмотрел, что плохо стало. Вот, думаю, благодарность за доброту мою.

Толстуха шмыгнула носом и замолчала.

— Где лопата? — после некоторых раздумий спросил Широков.

Ульяна тяжело поднялась и пошла в чулан. Через минуту вернулась, держа обыкновенную лопату в комочках заросшей глины.

Потом Широков осмотрел комнату, где жили постояльцы, но ничего интересного не обнаружил.

— Они с рыбалки грязные вернулись?

— Не видела я — спала. Но когда на следующий день с рынка пришла, Викины брюки на веревке сушились.

— Хорошо. Если, конечно, это все — правда…

Вслед за шумом подъехавшей машины в дом вернулся Лавров. Широков поручил ему подробно записать показания Ульяны, а сам поехал «на базу».

— Очень интересно получается! — воскликнул Игорь, когда Широков передал ему, Никифорову и Бережнову свой разговор с теткой Ульяной.