Дмитрий Захаров - В пяти шагах от Рая

– Вундеркинд! – усмехнулся Авдеев.

Молодой человек потряс в воздухе пальцами, восстанавливая кровообращение.

– Чудо-ребенок, – перевел он. – Я знаю также английский, немецкий и французский языки. В настоящий момент работаю референтом у господина Брызгалова.

– Брызгалов?

– Конечно! – воскликнул юноша. Радость жизни стремительно вернулась к нему. – Борис Аркадьевич Брызгалов – вице-президент корпорации «Росметаллстрой».

А вот это новость! За шесть лет работы в конторе ему не посчастливилось лицезреть Людоеда живьем. В каждом офисе корпорации можно было увидеть фотографию тучного мужика за пятьдесят с проницательными голубыми глазами и глубокими залысинами на массивном черепе. Ершов именовал высшее начальство Батей, хотя с Брызгаловым они были ровесниками. Под фотографией имелась биография честного труженика отечественного бизнеса. Родился, учился, женился. Все как по протоколу, чисто, гладко, аж тошнит! Начинал мастером участка, потом заместитель начальника цеха. А когда в шальные девяностые годы прошлого столетия истерзанную державу пилили по частям, Батя отжал контрольный пакет акций крупного государственного предприятия. Представители низшей ступени пищевой цепочки «Росметаллстроя», следуя терминологии бывшей любовницы – охранники, шоферы и уборщики, – называли Брызгалова Людоедом. По наблюдениям Ершова, господин олигарх был отдаленно похож на персонажа из популярного мультфильма, чем и заслужил памятную кличку.

– Итак, каково ваше решение? – спросил Горюнов. – Позвать сотрудника постарше или я сгожусь? – На его губах промелькнула ироничная улыбка.

Парнишка не так прост, как кажется!

– Сгодишься!

– Я рад, что в этом вопросе у нас не возникло разногласий!

Референт посторонился, пропуская визитера в лифт. Авдеев почувствовал себя неуютно в ультрамодном учреждении, а нервничая, он проявлял агрессию. Старый дурак, едва мальчишке пальцы не сломал! В лифте царила противоестественная чистота, он скосил взгляд на свои побитые жизнью кроссовки. Юноша нажал кнопку 4 на блестящей панели. В огромном зеркале отразились двое – веснушчатый долговязый юноша в круглых, как у Гарри Поттера, очках и коренастый мужчина с седым ежиком на голове и недоверчивым колючим взглядом глубоко посаженных глаз. Разница эпох отразилась в тесном помещении, светящемся хромом и никелем. Вероятно, парнишка нечто подобное почувствовал и углубился в изучение своего планшета. Авдеев не любил своего отражения, хотя Надя много раз говорила, что он очень даже ничего! Расплющенный нос – результат многолетней влюбленности в английский бокс, множество мелких шрамов на губах, торчащие уши и колкие серые глаза.

– Вообще ты клевый! – смеялась подруга. – Мотя сказала, что ты похож на варвара, которого поймали в лесу, подстригли и одели в современное тряпье. Тебе бы топором римлян рубить, а не в офисе штаны просиживать!

Мотей была лучшая подруга, чье мнение не оспаривалось. Лифт прибыл на четвертый этаж, распахнулись двери. Здесь было пустынно. Длинный коридор, уходящий вдаль и также поражающий хирургической стерильностью, упирался в дверь.

– У вас здесь как в операционной! – заметил Авдеев.

– Политика корпорации! – важно надул губы референт. – Чисто снаружи, чисто внутри!

Он достал новенький айфон. Авдеев плохо разбирался в стремительно меняющихся гаджетах, но новую модель сумел угадать. Наверняка стоит как его двухмесячное жалованье!

– Роман Михайлович? Да… Андрей Горюнов. Слушаюсь!

Демократия забуксовала, как паркетник на размытой дождем сельской дороге. Услышав голос босса, референт немедленно утратил остатки самоуважения.

– Нас ждут! – провозгласил он столь торжественно, словно перед ними была не дверь в кабинет шефа, а ворота в Эдем.

Кабинет был обставлен строго и дорого. Большой черный стол с гнутыми ножками вызвал ассоциации с древнегреческим саркофагом. Четыре пары стульев для посетителей стояли с обеих сторон, две бутылки боржоми и три пары высоких стаканов красовались на столе. Возле каждого стула лежал чистый белый блокнот с фирменным логотипом корпорации и синяя шариковая ручка. Торец саркофага упирался в рабочий стол руководителя. Моргнул приглушенным лиловым цветом экран компьютера, словно приветствуя посетителей. На столе шефа была разложена в геометрическом порядке всяческая канцелярская дребедень. Фотография самого шефа в компании полной улыбчивой женщины и такого же упитанного подростка была обрамлена в золоченый багет.