Элизабет Хэнд - Француз

Девочки уже отработали свою смену и теперь с удовольствием валялись на диванах, курили дешевые сигареты и листали свежие журналы, принесенные Сэмми.

Вторник подошла к вешалке с одеждой и брезгливо дотронулась до своего костюма. После сырой промозглой улицы хотелось нырнуть в теплую пижаму, натянуть шерстяные носки и забраться в постель. Вместо этого – пропахшие потом тряпочки. Кто сказал, что они могут вызвать желание? Прилив похоти – да. Но желание… увольте. Ничего, кроме отвращения, по млению Вторник, эти эротические костюмы не вызывали. Однако у хозяев "коготка" были свои представления о рабочей одежде. Ее оптом закупали в ближайшем секс-шопе, а потом уже подгоняли по размеру. Нередко во время выступления застежки или лямки лопались, словно гнилая бечевка. Зрители, правда, воспринимали это как хорошо исполненный трюк.

Девицы тем временем соизволили оторваться от глянцевых журналов.

– Привет, Торни.

– Тут есть немного кофе, я только что сварила. Выпей, чтобы согреться.

– Как твоя машина?

Вторник благодарно отхлебнула глоток черной бурды и начала стаскивать свитер с блеклым узором.

– Спасибо, девочки. В машине была какая-то неполадка, механик ее уже устранил, и обошлось это всего в сорок баксов. Слава богу, иначе меня бы в конце месяца турнули с квартиры. Я и так всем задолжала.

Позади нее распахнулась дверь, ведущая на сцену, и в комнату вбежала стройная пикантная блондинка в красном бикини. Лицо влажное, золотистые пряди волос прилипли ко лбу. Тушь слегка потекла.

– Как дела, Пандемия? – с улыбкой приветствовала ее Вторник Больше всех она симпатизировала именно ей.

– Нормально, мой кошмар продолжается! – шутливо бросила через плечо та и поспешила к телефонному автомату, висевшему на противоположной стене, вкривь и вкось исписанной телефонными номерами – Хочу убедиться, что няня еще не ушла, а то два дня назад я вернулась с работы и обнаружила, что Сюзанна одна. Представляешь? Оставить ребенка одного. В этом квартале…

Она нервно сунула монету в щель автомата и в ожидании устало прислонилась к стене. Отбросила с лица длинные волосы и, вспомнив, поморщилась:

– Кстати, Вторник, – наш таинственный Француз снова здесь.

Девушка по имени Вторник сменила скромный белый лифчик нa более вызывающий, бордовый, с открытыми чашечками, окаймленными черным кружевом.

– Парень со стихами?

– Ага, он. И потом… О, привет, моя радость, это мамочка! Ты еще не спишь? Синди с тобой? Я могу с ней поговорить? Конечно, жду…

Вторник медленно стягивала с себя узкие джинсы. Ей очень хотелось дослушать этот ночной разговор до конца, разговор, напоминавший о прошлой жизни. Семье, родных, близких. Девочки не очень любят о себе рассказывать. Пришла – оттанцевала – ушла. Придешь ли еще, неизвестно. Кто ты, как тебя зовут, это неважно. Долгосрочных контрактов в таком бизнесе не бывает.

Здесь нет настоящих имен. Есть только прозвища. Она, к примеру, Вторник. Почему Вторник? Да потому, что именно этот день недели стал самым черным в ее жизни. Во вторник пришлось выбирать – либо бескорыстно сдохнуть в ближайшей канаве, либо торговать собственным телом. Тогда она и встретила Сэмми. Тот отмыл, обогрел, лап не тянул. Вечером привел сюда. Живи. Работай.

Первый испуг прошел сразу. Не проститутка, стриптизерша. Телом торгует на расстоянии. Уже легче. Да и не торговля, а всего лишь грязные танцы. Несколько па – влево, несколько па – вправо. Белье – на пол, ты – на выход. Все – можно отдохнуть. Между тобой и клиентами – стекло. Стекло – гарант того, что с тобой ничего не случится. Правда, очень хрупкий гарант.

Всякое бывало. Попадались сумасшедшие. Вон год назад девочку кислотой облили на выходе – переспать отказалась. А он возьми ii обидься. Ему-то что, не поймали, а она через месяц загнулась от боли. У каждой здесь своя судьба, о которой лучше и не распространяться.

Конечно, и у Пандемии в реальной жизни совсем иное имя. Нейтральное, порядочное. Не такое, как здесь. Пандемия, эпидемия, стихия. Выбрала она его, конечно, неслучайно. И отнюдь не из-за бешеного темперамента. Напротив, темперамент в данном случае – так себе. Достаточно посмотреть, как она двигается. Пластики ноль, зато фигурой бог не обидел. Фигура – о! Пандемия – это еще и бедствие. Катастрофа…

Впрочем, катастрофа случится, если она не появится вовремя на сцене. Сэмми этого очень не любит.

Вторник быстро натянула черную набедренную повязку. Две тряпочки – и ты готова к профессиональным подвигам. Она скользнула к большому зеркалу в дешевой раме, висевшему около двери на сцену. Музыкальная композиция про когти длиной в девять дюймов уже закончилась, и по трансляции загрохотали вступительные аккорды к песне "Более человек, чем человек" – группы "Белый Зомби", и взъерошив пальцами густые волосы, Вторник уверенно провела по губам светло-вишневой помадой, подкрасила глаза. Затем одарила зеркало недовольной гримасой и прошла на сцену. Пора и помучиться.