Лора Маршалл - Запрос в друзья

— Простите, не знаю. Мне кажется, он не совсем ее бойфренд, очевидно, они встречались раз или два. Она познакомилась с ним в Интернете.

— И привела его на вечер выпускников? — уточняет она скептически.

— Я ее спросила об этом, но она сказала, что ей не хотелось приходить без пары, особенно когда все остальные уже давно замужем, хвалятся своими детьми и все такое. — Мой голос срывается, в горле комом встают слезы.

Бедная, глупая, тщеславная Софи! Я была так занята, упрекая себя за излишние переживания по поводу того, что думают обо мне мои бывшие подружки-подростки. До этой минуты мне и в голову не пришло, что Софи страдала еще больше, чем я, с этой ее придуманной работой в модном бизнесе, с чужой квартирой, Питом. Я думаю об Эстер, от которой не отходит ее образцовый супруг и которая демонстрирует фотки детишек в смартфоне. Похоже, у каждого из нас свои страхи.

— Не спешите. — Голос Рейнолдс звучит успокаивающе, но она пристально следит за моими реакциями.

— Они как будто ссорились ближе к концу вечера. Как раз перед тем, как я видела ее в последний раз.

— А когда вы видели в последний раз его? Он ушел без нее? Или все-таки пытался ее разыскать, уходя?

Я, не заметив, налетела на кирпичную стену. Я слышала про синдром потных ладоней, но до сих пор не подозревала, что это случается в жизни. Теперь мне придется рассказать Рейнолдс, что мы с Питом провели ночь вместе. Но как это будет выглядеть? Он — бойфренд Софи. Кто мне поверит, если я скажу, что между нами ничего не было? Это вызовет у Рейнолдс целый поток вопросов, которые могут привести к запросу, полученному мной от Марии. Они вынуждены будут изучить интернет-аккаунты Софи, хотя пока что смогут увидеть лишь парочку безобидных сообщений: «Все еще хорошо выглядишь, Софи. До встречи на вечеринке». Ничего подозрительного.

Но если Рейнолдс заподозрит, что я спала с бойфрендом Софи в ночь, когда та была убита, она будет очень внимательно изучать все, что связано со мной. А если она заглянет в мои соцсети, где фигурируют сообщения от Марии, у нее возникнет немало вопросов. Вопросов, на которые я не хотела бы отвечать. Никто не должен знать, что я сделала с Марией; я не могу этого допустить. Более того, я не могу оказаться в тюрьме. Конечно, тело не нашли, но есть люди, которые знают, что произошло на выпускном вечере. Может, это не только Сэм и Мэтт — я не удивлюсь, если за эти годы Софи проболталась кому-нибудь. Как любил повторять Сэм, не стоит рисковать и посвящать кого-то еще в это дело. У меня на руках Генри. Если есть хоть малейшая опасность того, что я попаду за решетку, я должна унести свой секрет в могилу. Я не могу оставить Генри без матери. Я столько лет пряталась в тени, скрывая правду, что назад мне дороги нет.

— Я не знаю. — Все мое тело ноет от страха. — Я его не видела.

— Вы не в курсе, где его можно найти, этого Пита?

— Простите, не знаю. Я знаю лишь его имя и что он живет в Лондоне.

— Хорошо, — кивает Рейнолдс, откидываясь на стуле. — Со временем нам нужно будет поговорить с вами еще раз, но, может быть, есть что-то существенное, о чем мы должны знать?

— Нет, ничего нет.

— Еще одно, — говорит она, вытаскивая из внутреннего кармана коричневый конверт. — Мы кое-что нашли около тела.

Она достает из конверта прозрачный пакетик. Я вижу его прежде, чем она успевает еще что-то добавить, и все мои силы уходят на то, чтобы удержать руки на коленях и дышать ровно.

— Вы видели это раньше? — спрашивает она.

Он так невинно лежит на столе между мной и ею.

— Нет. — Я пытаюсь говорить естественным тоном: не слишком быстро и не слишком медленно.

— Он не был надет на Софи?

— Нет, определенно нет. На ней было массивное серебряное ожерелье.

Рейнолдс ничего не говорит, она лишь убирает прозрачный пакетик обратно в конверт. Пластиковый пакетик, в котором лежит тонкая цепочка с золотым сердечком-кулончиком. И хотя я видела его двадцать пять лет назад, я узнаю его, где угодно. Оно преследует меня в кошмарах. Нет ни малейшего сомнения: это кулончик Марии Вестон. Тот самый, который был на ней в ночь ее исчезновения.

Полли не сразу открывает дверь. Выглядит она ужасно — похоже, плакала. Волосы растрепаны, под глазами — темные круги.

— Ой! Что случилось? Все в порядке? — восклицаю я.

— Да… — мычит она. — Входи.

Я следую за ней по коридору, озадаченная и в какой-то степени сбитая с толку. Перед тем как уехать из Норфолка, я сообщила ей вкратце о случившемся и ожидала, что меня встретят, ну, если не как героя войны, то уж, по крайней мере, совсем не так. Я рассчитывала на сочувствие, как минимум. Кроме того, по моему разумению, Полли должна с трудом подавлять возбуждение оттого, что оказалась в центре разворачивающейся драмы.