Наталия Антонова - Фурия XXI века

Она постучалась в кабинет следователя и тут же заглянула.

– Шур, можно к тебе?

– А, это ты…

– Проходила мимо.

– Шел я как-то через мост, – пробормотал Наполеонов.

– Шур, ты чего? – озадаченно спросила Волгина.

– Да это я так, не обращай внимания, детскую считалку вспомнил.

– Шура, я была в институте, разговаривала с начальством Кружилиной и ее бывшим любовником.

– Так, так, интересно.

– Очень! Кружилина лежала в клинике по изменению пола.

– Да ты что! – Наполеонов подпрыгнул на стуле.

– Теперь все становится понятно и с отсутствием фотографий, и с тем, что дед принял ее за оно…

– Да. Получается, что бывший любовник сдал ее с потрохами?

– Нет, – вздохнула Мирослава, – просто он разумный человек и сказал то, что нам все равно станет известно.

– Угу.

– А вот то, что Кружилина выносила змей из института, он отрицает.

– Может, не знает?

– Навряд ли, просто он, по всему видно, до сих пор по ней сохнет.

– Однако.

– Я в коридоре столкнулась со Свояковым.

– Попил он моей кровушки, – сердито проговорил Наполеонов.

– А ты остался в долгу? – усмехнулась Мирослава.

– Не скажи. Узнал я, кто его нанял.

– Кто?

– Сестра Александры Костиной Оксана.

– Зачем, не сказал?

– Сказал, вроде она молодым захотела скандал устроить.

– А по-моему, она с подругами заодно.

– Я тоже так думаю, но не пойму, почему Свояков ее покрывает.

– Скорее всего, он к ней неровно дышит…

– Но она же замужем?! – удивился Наполеонов.

– Шура, ты как маленький! Сердцу же не прикажешь.

– Да уж, с этим сердцем одни непонятки.

– Но с твоим-то сердцем всегда все в порядке.

– С моим – да, – согласился он.

Мирослава подошла к окну и стала смотреть на фонтанчик, обрызгивающий жемчужными капельками влаги траву и цветы.

– Как ты думаешь, – спросил Наполеонов, – может, спросить Оксану, звонила она Варваре или Тамаре?

– Не думаю, что она признается…

– Спросить все равно стоит…

– Мне кажется, что пока с Оксаной разговаривать не время.

– Может, ты и права.

– Шура, я пойду.

– Куда?

– Мне нужно встретиться с клиенткой и выяснить, как ее сын относился к змеям.

– Ну, знаешь ли, на свете мало найдется людей, обожающих этих тварей.

– И все-таки я должна уточнить. Ты приедешь вечером?

– Пока не знаю, во всяком случае, позвоню.

Мирослава же из машины набрала номер сотового Антонины Ивановны Мерцаловой и попросила ее о встрече. Клиентка сразу согласилась встретиться в любом удобном детективу месте. Волгина обещала подъехать к скверу Славы, находящемуся недалеко от квартиры Мерцаловых.

Едва она вошла в сквер, как сразу увидела Антонину Ивановну. Она сидела на скамейке под липами и, увидев детектива, поднялась ей на встречу.

– Сидите, сидите, – быстро сказала она и присела рядом.

Поблизости никого не было, только вокруг фонтана каталась малышня на роликах и в самом начале аллеи стояла молодая мама с коляской.

– Вы о чем-то хотели меня спросить? – догадалась клиентка.

– Да, только не удивляйтесь, пожалуйста, – сказала Мирослава.

– Боюсь, что меня уже ничем не удивить, – горько усмехнулась женщина и посмотрела в лицо Мирославе.

– Антонина Ивановна! Скажите, пожалуйста, как ваш сын относился к змеям?

– К змеям? Он их панически боялся.

– Понятно…

– Может быть, вы помните стихи Бунина о змеях?

– Ну…

– Бунин испытывал неконтролируемый ужас перед змеями. Он это описывал сам и его жена…

– То есть ваш сын, увидев змею, переставал себя контролировать?

– Да, – кивнула Мерцалова, – даже если это был безобидный уж. Но почему вы спрашиваете меня об этом?

– Я хочу понять, отчего на лице вашего сына появилось выражение отвращения и ужаса.

– Вы думаете, что к нему в машину заползла змея? – недоверчиво спросила Мерцалова. – Не думаю, что это возможно даже в деревне…

– Она не заползала, – вздохнула Мирослава.

– Но вы только что сказали…

– Я думаю, что ее принесли туда специально.

– Специально? Чтобы испугать его?

– Чтобы заставить выброситься из машины.

– Но как они узнали о его страхе?

– Может, они и не знали. Но, согласитесь, большинство людей испугаются, если им неожиданно протянуть змею.

– О господи!

– Вы простите меня, Антонина Ивановна, это пока только моя версия.

– Если бы вы не были в ней уверены, то не поделились бы со мной.

Мирослава покачала головой.

– Я должна была выяснить.