Наталия Антонова - Фурия XXI века

– На мне узоров нет!

– Любоваться можно не только узорами, но и просто красотой.

Лукачева фыркнула.

– Саша, наверное, была не такой яркой, как вы, – осторожно проговорила Волгина.

– Сашка была восхитительной! – ответила Лукачева и сорвалась с места. Уже через минуту она примчалась назад с альбомом в руках. – Вот, смотрите, – сказала она и раскрыла перед Мирославой страницу с фотографией, на которой была запечатлена симпатичная русоволосая девушка с широко распахнутыми глазами.

– Саша была добрым и скромным человечком, – прошелестел рядом с Мирославой печальный голос Варвары.

– Расскажите мне о ней, пожалуйста, – попросила Мирослава.

– Да что рассказывать-то?

– Все, что сочтете нужным.

– Ладно, слушайте. Знакомы мы с Сашкой были с детства…

Мирослава внимательно слушала рассказ девушки и видела, как меняется выражение ее лица при погружении в прошлое… Образ Саши Костиной виделся Мирославе все ярче, все объемнее, и с каждым новым словом Варвары сердце детектива начинало впитывать в себя боль потери.

– Ну, вот и все, – печально вздохнув, закончила свой рассказ Лукачева.

– Скажите, а вы часто берете машину у Софьи Артемьяновой?

– Не так чтобы часто, – машинально ответила Варвара и тотчас вся вспыхнула: – Это нечестно!

– Что нечестно? – спросила Мирослава.

– Вы не имеете права!

– О чем вы, Варя?

– Не стройте из себя невинность!

– С Софьей Артемьяновой вы знакомы так же давно, как и с Сашей? – не обращая внимания на негодование Лукачевой, спросила Мирослава.

– Естественно! Мы все раньше жили в одном дворе!

– Но Софья и Саша не дружили…

– Они общались, но близкими подругами не были.

– А вы были близкой подругой и той, и другой…

– И что с того?! Это запрещено законом?!

– Нет, конечно, просто интересно…

– И что вам еще интересно?!

– Почему вы отрицаете то, что были знакомы с Анатолием Мерцаловым?

– Да потому что я не была с ним знакома! Не была! Слышите?!

– Слышу. Но хотя бы имя вам его знакомо?

– Ничего мне незнакомо, – буркнула Варвара и отвернулась.

– Я не могу поверить, что, будучи вашей близкой подругой, Саша никогда не упоминала это имя.

– Может, и упомянула разок, – сдалась Лукачева, – но я не обратила, должно быть, внимания.

– Ну, что ж, не обратили так не обратили, – согласилась Мирослава и перевернула страницу в альбоме.

Варвара вся подобралась. С фотографии смотрели сразу три девушки. Мирослава легко узнала в одной из них саму Варю, в другой Сашу.

– А это Тамара? – спросила она, кивнув на изображение третьей девушки.

– Да…

У Тамары были довольно длинные каштановые волосы, высокая грудь и задорно вздернутый курносый нос. Выглядела она весьма женственно, и Мирослава не сдержала вздох разочарования. Оторвавшись от фотографии, она успела заметить тень облегчения в глазах Варвары.

«С чего бы это?» – подумала Мирослава.

Неловким движением детектив опрокинула чашку на стол, чай потек на пол.

– Ой, простите! – воскликнула она.

– Ничего страшного, – пробурчала Лукачева и вышла за тряпкой в ванную.

Этих нескольких минут Мирославе хватило, чтобы переснять на телефон фотографию с тремя подругами. Еще раз извинившись за доставленные неудобства и поблагодарив за информацию, она покинула квартиру Лукачевых и отправилась в коттеджный поселок. Было около шести вечера, но солнце светило ярко и до наступления вечера еще было далеко.

Мирославе казалось странным, что и Варя, и Оксана не настаивали на продолжении расследования. Складывалось впечатление, что для них дело было завершено и они были этим удовлетворены. Только мама Саши по-прежнему хотела знать имя виновного в гибели ее дочери.

Задумавшись, детектив не заметила, как доехала до дома. Выйдя из автомобиля, она с удовольствием вдохнула благоухающий воздух родного сада. Дон сидел на крыльце и не сводил с нее внимательных глаз.

– Ты не хочешь меня встретить? – спросила Мирослава.

Кот спрыгнул с крыльца и пошел ей навстречу. Волгина взяла его на руки и уткнулась носом в шелковистую длинную шерсть.

– Милый мой, – прошептала она.

– О! Они уже обнимаются! – раздался жизнерадостный голос Шуры Наполеонова.

– Ты уже здесь? – удивилась Мирослава.

– А ты предпочла бы, чтобы я надрывался на работе?

– Ну…

– Можешь не нукать, я тебя насквозь вижу!

– Разве я прозрачная? – усмехнулась Мирослава.

– Для кого как, а уж мне-то ничего не стоит видеть все твои мысли, – заявил Наполеонов самонадеянно.