Марина Серова - Как трудно быть красивой

Из селектора раздался женский голос.

— Юрий Борисович допрашивает подозреваемого. Что передать?

— Пусть наберет меня, когда закончит. — Бодров снова повернулся ко мне и сказал: — Он его и насчет Суслова спросит.

— А того как убили? — поинтересовалась я.

Капитан нехотя ответил:

— Ножом в спину.

Я встрепенулась, чтобы кое-что возразить, но Бодров меня перебил:

— Понимаю, почерки разные. Но чем черт не шутит, когда Бог спит. — Он встал из-за стола и прошелся по кабинету. — Все знают, что у профессионального убийцы всегда свой почерк. А вот дилетант мог воспользоваться подручными средствами. Как по-твоему, я прав?

Он вопросительно навис надо мной.

— Не знаю, — честно ответила я. — Кравцов не производит впечатления убийцы. Думаю, в случае с Сусликом действовал кто-то другой. А Вован все-таки мог сам отравиться каким-нибудь зельем. Он ведь наркоман?

Насколько мне известно, все подобные люди периодически балуются наркотиками. Только так можно находить применение шальным деньгам, которые они зарабатывают на девочках, попутно заглушая голос собственной совести.

— Возможно, — миролюбиво сказал Валерий Петрович. А потом строго добавил: — А может быть, и нет! Впрочем, я, как и все мои коллеги, жду результатов судмедэкспертизы. Тогда будет ясно, наркоман Горбунов или нет. А пока мы имеем право задержать твоего Кравцова на пару суток. До выяснения обстоятельств.

На это мне нечего было возразить. Да, у полиции есть право задержать подозреваемого. Самое главное — чтобы об этом не узнала Кристина, иначе она обязательно примчится в полицию выяснять, что с ее мужем. А это сыграет на руку бандитам: они узнают, где она прячется!

Вот об этом я обязана была сказать Бодрову, и он не на шутку встревожился.

— Ты считаешь, что я играю на руку бандитам? — спросил он озабоченно. — И ты ее так там и держишь?

Я кивнула.

— И ты оставила ее одну?! — возмутился Бодров. — Бедная девочка! Как она там одна, в лесу?

— Да нет же! Она не в лесу, а в дачном поселке. И с ней профессиональный телохранитель Андрей Ребров. Знаете такого?

Я заглянула Валерию Петровичу в лицо, надеясь увидеть на нем следы облегчения. Но Бодров почему-то насупился.

— Андрея я знаю давно, — начал он с расстановкой, — но он, к сожалению, не в форме. В прошлом году у него была травма, от которой он до сих пор не оправился. Как тебе пришло в голову втянуть его в такое сложное дело?

Я не знала, что ответить. Мне Андрей ничего не говорил о травме и о сроках реабилитации. Вот почему ему было так трудно бегать! Как же я не подумала об этом раньше!

— Ты вот что, — продолжал Валерий Петрович, — поезжай сама в свои Волжские Дали и сделай все возможное, чтобы твоя подопечная не появлялась в Тарасове. О мерах предосторожности я тебя не предупреждаю. Сама все знаешь, не маленькая.

Я вышла от Бодрова в растрепанных чувствах, никак не могла сообразить, что делать дальше. С одной стороны, нужно было обеспечить охрану Кристины. А с другой, мне предстояло найти алиби для Кравцова. Я ни минуты не сомневалась, что Алексея арестовали напрасно. Да, конечно, у него есть все причины ненавидеть бандитов, но он не убийца. Мне приходилось много раз сталкиваться с людьми, способными на преступление. Но ни у одного из них я не видела такого честного и открытого лица, как у Алексея.

К тому же Суслику всадили нож в спину, а Вована отравили психотропными веществами. Если только он сам не помог себе отправиться на тот свет. И все это сделал Алексей? Да ну, бред какой-то!

Стоя возле кабинета начальника отдела по борьбе с организованной преступностью, я продолжала размышлять над всем этим, пока меня не осенила мысль: а что, если мне самой поговорить с Кравцовым? В конце концов, его ведь могли отпустить под залог. Нужно только найти хорошего адвоката, который замолвит словечко за своего клиента. А для этого необходимо предварительно посоветоваться с Алексеем — возможно, у него уже есть кто-то на примете.

— Добрый день! — поздоровалась я с дежурным, которого сотрудники за глаза называли Цербером.

Вообще-то церберов было два, и дежурили они по очереди. Но ни тот, ни другой не позволяли никому видеться с заключенными без разрешения начальства.

— Здравствуйте! Что вы хотели?

Вопрос был задан таким тоном, что человек, не привыкший к общению с полицией, сразу должен был перестать вообще что-либо хотеть.

— Мне необходимо видеть своего клиента Алексея Викторовича Кравцова, чтобы я могла нанять ему адвоката.