Екатерина Глубокова - Вчера и завтра

— Как Роман?

Игнат пожал плечами.

— Ничего, нормально. Порывался выйти на работу. Я его, конечно, не пустил, чем спровоцировал благородное негодование. Надеюсь, вы удержите его дома еще недели две. По правде говоря, я здорово на вас рассчитываю. Быть большим начальником так хорошо!

— Вы так уверены, что я останусь с Романом эти две недели?

— А иначе зачем вы прилетели бы посреди ночи с курорта? Я все понимаю, Дарья Владимировна, и очень рад за вас.

Дальнейший путь прошел в молчании, но оно не было тягостным, скорее, благодарным — с обеих сторон.

Поворот с Пятницкого шоссе, указатель на Большаково, шлагбаум опущен… Игнат посигналил, из сторожки выглянул молоденький сонный охранник, признал своих и пропустил. Темная улица, редкие фонари, глухие заборы… Дом Романа стоял в самом конце улицы, ближе всего к лесу, Даша даже узнала место. Тогда, после падения в Истру, Березин привез ее сюда полусонную, и увозил потом в растрепанных чувствах. Игнат остановил машину у ворот.

— Ну вот, приехали. Помочь затащить багаж? Или отвезти его к вам домой?

— Вы все понимаете, да? — восхищенно спросила Даша.

Соколов махнул рукой.

— Увы, не все и не всех. Возьмите, что вам нужно. Калитка открыта, Роман редко ее запирает. Пойдете по дорожке, дверь справа, у двери звонок. Удачи!

Даша забрала пакет, а чемодан оставила в машине. Игнат укатил, не прощаясь и ничего не спрашивая — простой хороший человек, самый лучший друг Березина…

Калитка тихо скрипнула. В доме не спали, на втором этаже горел свет. Хорошо, значит, она не разбудит Романа. Даша глубоко вздохнула и зашагала по дорожке ко входной двери, где, немедля ни секунды, нажала на кнопку звонка.

Тявканье Динки раздалось гораздо раньше, чем открыли дверь. Дарья запоздало сообразила, что Роман, наверное, передвигается еще не очень быстро, так что придется подождать. И тут дверь распахнулась — без всяких вопросов «кто там?».

— Здравствуй, — сказала Даша.

— Здравствуй, — сказал Березин. — Я спускался и очень хотел, чтобы это была ты. И очень боялся, что сейчас открою, а там — кто-то другой.

— Нет, это я.

— Заходи.

Она шагнула на порог, но Роман не успел отступить, и они столкнулись. Даша всхлипнула, уронила сумку и пакет и обняла Березина. Через мгновение его руки гладили ее спину, а Дарья то ли смеялась, то ли рыдала — она так и не могла понять, на чем остановиться. «Вы что будете, водку или спирт?» — «Ах, даже не знаю, все такое вкусное!»

Наверное, в этом доме кормят исключительно суши, роллами и сашими, предположила Даша четверть часа спустя, разглядывая обстановку. И едят бульон палочками, ага. Но Роман принес переносной столик, на котором красовался поздний ужин — из-за перелета Даша не успела поесть, в самолете кусок в горло не лез, а сейчас проснулся прямо-таки зверский аппетит. И ничего экзотического в ужине не было: закуски, разогретое картофельное пюре, кусок свинины, запеченной с сыром.

Роман виновато пожал плечами.

— Извини, мне далеко до твоей Полины Геннадьевны, но чем богаты, тем и рады.

— Все прекрасно! — заверила его Дарья.

— Люблю смотреть, как женщина ест, — и Роман уселся напротив нее, было заметно, что сидеть на полу для него удобно и привычно. Любопытно будет попробовать себя в качестве… кого? Гейши? Жены самурая?

— Как твое самочувствие? — осторожно поинтересовалась Даша. С практическим смыслом.

— Неплохо. Этот изверг Игнат не пускает меня на работу, — улыбнулся Роман.

— Он утверждает, что подсиживает тебя, и просил меня помочь ему в этом благородном деле, — сдала Соколова с потрохами Даша.

— И ты согласилась? — притворно возмутился Роман.

— Конечно. Это он меня сюда привез.

Роман молчал, но все невысказанные вопросы ощутимо повисли в воздухе. Даша со вздохом оторвалась от ужина и вытерла губы салфеткой. Надо объясниться, незачем мучить человека.

— Я нашла твои стихи в книжке.

— Да, я все думал, куда этот листочек запропастился. Я редко записываю вирши, память хорошая, а в основном пользуюсь чужими, чтобы очаровывать девушек. И как, тебе понравилось?

— Очень. Именно поэтому я здесь. Я нашла листочек всего несколько часов назад. Это было откровение.

— Я надеюсь, что ничем не обидел тебя.

— Нет. Вовсе нет. Ты абсолютно прав. — Дарья облизнула губы. — Я две недели бродила по побережью и старательно не думала, а эти стихи меня словно встряхнули, и все встало на свои места. Я… я тебя люблю.

Не преждевременно ли это признание? Нет. Она уверена. Иначе не сидела бы здесь, а спала бы в своем номере в гостинице «Жемчужина Сочи».