Марина Серова: Лекарство от высоты

— Понятно, — сказала я. — Скажите, Варвара, — я решила перевести разговор в другую плоскость, — а коммерческий директор компании Чернохвостиков что, тоже увлекается горнолыжным спортом?

— Совсем нет. Он впервые встал на лыжи здесь.

— Вот как? То есть раньше с вами он никогда не ездил? — уточнила я.

— Нет, никогда, — подтвердила Варвара. — Не знаю, какого… лешего, простите, зачем он поехал с нами?

Она пожала плечами.

— Варвара, по вашему тону я поняла, что коммерческий директор компании вызывает у вас не слишком приятные чувства.

— Вы угадали, Татьяна, — ответила девушка. — Симпатии у меня он точно не вызывает, это факт. Но почему-то папа ему доверял. И даже очень. Он считал его классным специалистом, во всем с ним советовался. Леонид Федорович предложил ему периодически проводить независимые финансовые проверки, аудит то есть. Для выявления, как он объяснил, уязвимых моментов в работе компании. Вот как раз вскоре и должен был состояться такой аудит.

— Значит, все же какие-то неполадки в работе компании были?

— Да. Видите ли, в последнее время со счетов компании стали пропадать значительные суммы.

— То есть пропадать бесследно, вы хотите сказать?

— Да, причем налицо была какая-то необъяснимая путаница.

— Например?

— Например, мы оказываем услуги какой-то компании. А она, не оплатив поставки, внезапно самоликвидируется. Ну, в общем, примерно как-то так. Я не очень вникала во все эти вещи. Честно скажу.

— Понятно. Ну что же, спасибо вам, Варвара. Пожалуй, к вам у меня вопросов пока больше нет. Теперь я бы хотела осмотреть тело вашего отца.

— Пойдемте со мной, — сказала девушка.

Мы с Варварой вышли из домика и прошли немного вперед по направлению к небольшому одноэтажному зданию, расположенному на территории базы отдыха.

Варвара вынула из кармана куртки ключ и открыла дверь. Мы вошли внутрь помещения. Скорее всего, это был мощный рефрижератор.

— Здесь хранятся продукты, — словно подтверждая мою догадку, сказала Варвара, — но сейчас их убрали в другое место.

Мы с Варварой прошли в центр помещения и увидели нечто вроде савана. Девушка подошла к нему вплотную и отодвинула верхний кусок материи. Я увидела искалеченное тело. Голова была разбита, особенно ее левая часть. Полностью откинув материю, я убедилась, что пострадала не только голова, но и другие части тела. В частности, были сломаны ребра. Да и левая нога тоже была неестественно вывернута. Я накрыла тело материей.

— Его осматривал врач? — спросила я Варвару.

— Да, конечно, — ответила она. — Когда мы вызвали полицию, вместе с капитаном приехали врач и еще кто-то, он фотографировал папу. Ну, врач осмотрел и сказал, что налицо несчастный случай, потом выписал свидетельство о смерти. Потом и капитан подтвердил его слова по поводу несчастного случая и сказал, что ни следствия, ни уголовного дела не будет. В общем, я об этом вам уже говорила.

— Я помню, — сказала я. — А врач при осмотре ничего не заметил? Может быть, следы ударов, нанесенных при жизни? Или следы борьбы?

— Нет, врач ничего такого не обнаружил. Во всяком случае, ничего про следы борьбы он не сказал.

— Ясно. Скажите, Варвара, а этот капитан полиции вам представился? Как его фамилия?

— Да, конечно, он назвал себя. Его зовут Николай Исмаилович Кагыльдинов.

— Он сказал вам, как с ним связаться, если возникнет такая необходимость?

— Да, он продиктовал свой телефон. Вот, сейчас.

Варвара вынула из кармана куртки листок бумаги и назвала мне телефон капитана Кагыльдинова.

— Спасибо, Варвара, — сказала я, — теперь нам с вами следует отправиться на трассу. Вы мне покажете место, где нашли Ивана Борисовича.

— Конечно, идемте, я вам все покажу, — сказала Варвара.

— Да, Варвара, совсем забыла. Мне еще нужно осмотреть лыжи вашего отца. Где они, кстати? — спросила я.

— А-а, лыжи. Так они остались в его комнате. Мы их туда отнесли.

— Тогда пойдемте за лыжами, — сказала я.

Мы вышли из помещения, где временно находился Златопольский, и снова направились в дом. Все гостевые комнаты находились на втором этаже, как мне объяснила Варвара. Мы поднялись на второй этаж и вошли в комнату Ивана Борисовича. Комната выглядела очень уютно и комфортно: толстый ковер, по-моему, ручной работы, широкая кровать, на стене — большой плазменный экран, пара кресел и маленький диванчик перед журнальным столиком. В дальнем углу стояли лыжи погибшего. На одной из них была трещина, а вторая оказалась без крепления.