Марина Крамер: Терапия памяти [litres]

Самое удивительное заключалось в том, что одежду для меня Ариша покупала сама и делала это безукоризненно, с тонким вкусом и изяществом составляя модные комплекты.

Что мешало ей делать то же самое и для себя, ума не приложу, хотя… она, похоже, давно считала мой гардероб своим, так что…

Но где же она, черт ее побери? Неужели мои предчувствия оправдались, и дядюшка ее отказался помочь? Что тогда делать? Что мне тогда делать?

Звонок из Москвы раздался сразу после обеда, когда я открыла в компьютере файл с историей болезни и начала вбивать данные последнего осмотра послеоперационной клиентки.

– Аделина Эдуардовна, это вас из Минздрава беспокоят, Семенцов.

– Здравствуйте, Алексей Павлович. Чем обязана?

– Почему сразу – обязаны, Аделина Эдуардовна? Звоню узнать, как дела в вашей клинике.

– Алексей Павлович, мы же не дети. Вы звоните мне только тогда, когда вам что-то нужно. Так давайте сократим время на расшаркивания и сразу перейдем к сути вашего вопроса.

Семенцов захохотал. А мне показалось, что я вижу, как колышется из стороны в сторону его живот, обтянутый белой рубашкой – безобразная, надо признать, картина получилась.

– В общем, вы, конечно, правы. Мне нужна ваша помощь. Ну, не мне лично, а одному близкому мне человеку. Дело в том, что моя племянница Арина работает агентом у Регины Шелест, – последовала многозначительная пауза, призванная, видимо, дать мне понять, какой величины звезда эта самая Шелест. – Так вот… с Региной случилась небольшая неприятность, и мне бы очень хотелось, чтобы вы помогли ей решить эту проблему. Она как раз по вашему профилю, Аделина Эдуардовна, а кроме того, у вашей клиники репутация серьезного заведения, способного обеспечить конфиденциальность. Это важно.

Ну, понятно… актриса или певица – уж не знаю, кто она там, эта Шелест, – решила поправить внешность, а делать это в столице означает неминуемо привлечь к себе внимание желтой прессы. Хотя, положа руку на сердце, кого в наше время этим удивишь? Но, раз уж у дамы есть резон оперироваться в моей клинике, что ж… как говорится, за ваши деньги любые ваши причуды.

– Положим, с этим все будет в порядке. Еще какие-то пожелания?

– Что-то вы сегодня подозрительно сговорчивы, Аделина Эдуардовна, – усмехнулся Семенцов.

– Может, потому, что не сделаю вам и вашей племяннице с ее подопечной никаких скидок?

– Так и знал! – расхохотался он, и я снова представила колыхание жировых складок на его брюхе. С его деньгами мог бы, кстати, и на липосакцию ко мне попроситься, раз уж не хватает силы воли заниматься спортом… – Ну, так я могу передать Арине, что вы согласны и примете ее актрису?

– Да. Прайс я пришлю вам сегодня вечером.

– Оперировать, разумеется, будете сами? – с нажимом уточнил Семенцов.

– Все будет зависеть от объема вмешательства. Я решу вопрос об оперирующем хирурге после осмотра, – тоном, не предполагавшим дальнейших споров, заявила я, и Семенцов вздохнул.

– Ничего-то не меняется в этой жизни, в том числе и ваш крутой нрав, Аделина Эдуардовна.

– Так, может, это и хорошо? Всегда знаете, чего от меня ожидать, Алексей Павлович.

Семенцов снова расхохотался, задал еще пару ничего не значащих вопросов и попрощался.

Я же, положив трубку, долго чувствовала во рту привкус сала, которое не ем.

Матвей пришел к концу рабочего дня, принес две чашки кофе.

– Ты закончила?

– Протокол операции проверяю.

– Своей?

– Нет, Авдеева.

– Проблемы?

– Никаких. Ты ведь знаешь, я читаю протоколы всех операций.

– Даже моих? – рассмеялся муж, поставив свою чашку на столик перед диваном, а мою – слева от компьютера на стол.

– А ты исключение?

Матвей обошел меня, положил руки сзади на плечи и поцеловал в макушку.

– Разумеется. Я лучший хирург в твоей клинике, исключая, конечно же, тебя саму.

– Не шути так, Мажаров. Никогда не думала, что тебе так нравятся комплименты, – прижавшись к его руке щекой, пробормотала я.

– Мужа, дорогая моя, нужно чаще хвалить. Ничто так не укрепляет мужскую уверенность, как похвалы от любимой женщины. Пей кофе, пока горячий, и заканчивай. Я пока на диванчике покайфую, очень уж он у тебя удобный. – Матвей еще раз чмокнул меня в макушку и вернулся на диван, раскинувшись там в расслабленной позе.

Я дочитала протокол, пробежала взглядом послеоперационные назначения и закрыла файл с историей.

Все, можно ехать домой. Только вот кофе, действительно, допью, а то в сон клонит.