Анна и Сергей Литвиновы - Успеть изменить до рассвета

— Вы так развеселились, как будто совершили удачную сделку, — заметила Варя.

— А как же! Конечно! Вы ведь обещали меня по уголовным делам, с Сырцовым связанным, не привлекать! Еще бы! Теперь уж точно в узилище не потянете, не будете мне своими глупыми экстрадициями мешать из страны в страну ездить. Бери, дорогая Варвара, и помни мою доброту. Вот сертификаты для вывоза, разумеется, настоящие. А это, — он протянул плотный кусок картона с химической формулой, — тот волшебный ключик, благодаря которому ваши первые «тайм‑тревеллеры» смогут вернуться домой. Или вы назовете их по‑своему? «Временавты» какие‑нибудь? Ради бога, не надо, ужасно звучит!

Варя встала с дивана. Она была оглушена, в какой‑то момент ей даже показалось, что сейчас, ха‑ха, ей скажут: сюрприз, улыбнитесь, вас снимала скрытая камера. Но кроме дурашливости Корюкина — непонятно, чем вызванной, — ничто на это не указывало. Зверски серьезным и даже грустным выглядел профессор Рябчинский — словно расставался с любимым детищем, причем навсегда. Однако сам антураж и обстоятельства встречи — столкновение в Центральном парке, загородный особняк на берегу океана, шантаж с ее стороны — не позволяли думать, что розыгрыш возможен. И к чему он здесь?

— Давай, Варвара. Не смею тебя больше задерживать. Тебе еще в Москву лететь, докладывать о сумасшедшем, непредвиденном результате своей акции.

Варя нащупала на диване свое пальто. Натянула его на себя. Ни единого зеркала, чтобы поправить воротник или прическу, в пределах досягаемости не было — типичное обиталище холостяка, мужская берлога. Мелькнуло: «Кстати, мог бы и приударить за мной, хотя бы ради приличия». Профессор тоже поднялся, коротко кивнул.

Хозяин распахнул перед Варей входную дверь — выметайся, мол. Оттуда пахнуло ветром и холодом.

— До свидания, господин Корюкин, — кротко сказала она, — и спасибо за подарок.

— И тебе не хворать.

Она подхватила контейнер и побежала к своей машине, третьей в ряду «Форда» и «Рейнджровера». Свирепейший ветер с океана обжигал лицо, вышибал слезы из глаз. Белых барашков на темной поверхности моря, высоко видимого с обрыва, кажется, стало еще больше.

Варя расположила контейнер на сиденье рядом с собой, завела движок и установила тумблер кондиционера на максимальное тепло.

Слава богу, до гостиницы ехать недалеко, не в Нью‑Йорк возвращаться. И еще она надеялась, что где‑то в поселке окажется открытой хотя бы одна закусочная.

«Вот он, быт и нравы богатеев! — подумалось ей весело (не иначе Корюкин со своей дурашливостью последних минут ее на юмористическую волну настроил). — Вечно от них голодной уходишь».

Она не знала, что в это самое время предмет ее мыслей в только что покинутом ею особняке говорит о ней:

— И все равно я не понимаю, патрон, — с исключительной вежливостью и чинопочитанием, однако непреклонно молвил профессор Рябчинский, — зачем вы дали девице серум? Мне даже удивительна подобная благотворительность с вашей стороны.

— Эх, Иван! Ты так и не понял до конца, что самое характерное в нашей с тобой бывшей Родине, России‑матушке!

— И что же?

— Она никогда не жалела и не жалеет своих людей.

Профессор в ответ промолчал, но выражение лица у него было вопросительным, поэтому олигарх сжалился, пояснил:

— Мы тут бьемся, по тысяче бумаг подписываем, чтобы волонтеров для опытов набрать — и то дрожим, как бы нас не засудили на девяносто девять лет каждого по девяти статьям. А у них все просто: Родина скажет «надо», человек ответит «есть» и отправится покорять просторы времени. Как раньше покорял космическое пространство.

— Но, осмелюсь спросить, мы‑то что будем с этого иметь?

— Знания. Информацию. Все напрочь они не засекретят, что‑то да прорвется. Да и Варя обещала, нет? Но главное, Иван, не в этом. Кто, по‑твоему, и как должен остановить Елисея Кордубцева? Елисей русский. Значит, и останавливать его русским. Тем более что это дело как раз подходит к менталитету наших с тобой бывших соотечественников. Лечь грудью на амбразуру. Броситься под танк со связкой гранат. Ведь, судя по всему, мы уже не можем справиться с Кордубцевым, этим лжемессией, антихристом, сейчас, в настоящем. И тем более не сумеем в будущем, когда он силы свои только нарастит. Значит, один выход: попытаться это сделать в прошлом . Надеюсь, девчонка, Варвара, даже если этого пока не понимает, то в скором времени поймет. И начальство свое убедить сумеет.