Себастьян Фитцек - Тот, кто виновен

– Признаки? – Я искусственно рассмеялся. – Какие еще признаки?

Одно мгновение Эдвардс словно смотрел сквозь меня.

– Вы интересуетесь юриспруденцией? – спросил он.

Я пожал плечами.

– Не больше, чем необходимо для написания моих книг.

– Вы любите сидеть в эротических чатах!

– Это ложь! – запротестовал я.

– Конечно, вы это отрицаете и возможно, даже верите в собственную ложь. Вы же просто больной!

– Больной?

Я смотрел поверх головы Эдвардса в окна небоскреба. Снегопад усилился. Здесь наверху возникало ощущение, что стоишь в пелене из облаков, которая опускается на огни большого города.

– Вы мочились в постель? – на полном серьезе спросил Эдвардс.

– А кто нет?

– Животных мучали?

Я закрыл глаза. В голове у меня блуждало, отзываясь эхом, слово «забыл». Я видел отца, который заставлял Космо убить кошку и таким образом проучить его: потому что нельзя было просто так брать деньги из банки из-под варенья.

– Поджигали? – Эдвардс продолжал инквизицию.

Я почувствовал слабость в коленях. Они задрожали. Застучали под столом друг о друга.

Поджигал?

Этот вопрос вызвал еще одно воспоминание. У меня в руке спичка. Передо мной связанный Космо. Отец, который кричит мне: «Ну же, давай!»

На шее Эдвардса от возбуждения проступили красные пятна, зато прошло судорожное моргание.

– Иешуа знает вас лучше, чем вы себя. У него есть доступ в вашу квартиру, в ваш рабочий кабинет, к вашему мозгу.

– Нет, – рявкнул я и ударил ладонями по металлическому столу. Эдвардса, похоже, развлекал мой приступ ярости.

– А зачем вы так активно искали в Интернете подержанный автомобиль с вместительным багажником? Собирались перевозить в нем свою жертву?

– НЕ-Е-Е-ЕТ! – снова закричал я и встал.

И в этот момент – пока еще не завершил ни движения, ни крика – меня вдруг осенило.

Что именно стало спусковым механизмом, было не так понятно, как связанное с этим озарение. Сегодня я думаю, это слово «багажник» – именно оно вызвало вспышку в сознании, яркую, как факел, которым Эдвардс и Виго хотели меня спалить. И заставило вспомнить, кто, кроме Иешуа, мог иметь доступ к моим мыслям.

Проклятье, нет!

Я в отчаянии заломил руки, потом повернулся к двери, подбежал и как сумасшедший начал колотить по алюминиевому полотну.

– Выпустите меня! – заорал я. – Выпустите меня отсюда!

Мне вернули сотовый телефон, который забрали внизу у лифта.

Я надеялся, что еще не поздно.

Что я успею спасти Йолу во второй раз.

КОСМО

Он пытался как-то отвлечься. Рассматривая потрепанные журналы, которые взял с собой в меблированную съемную квартиру, расположенную прямо напротив квартиры его брата.

Хранение таких журналов было уголовно наказуемо. В Германии их не купить даже из-под прилавка.

Но ни одна из девочек, изображенных в этих грязных журналах, не была так красива, как она. Ни одна не заводила его так, как Йола. Космо отвел бинокль от лица. От окуляров вокруг глаз остались круглые отпечатки.

Он стоял в темноте у окна. Голый и потеющий.

Свет включать не решался, хотя не верил, что Йола узнает его с такого расстояния из квартиры напротив. Даже если она случайно взглянет наверх, через улицу, то подумает, что это просто какой-то пенсионер наблюдает из окна за движением на Кёнигсалле.

Хотя смотреть там особо было не на что.

Первый снег смешивался с матово-желтым светом уличных фонарей. Без бинокля Йола уменьшилась до размеров куклы, и сквозь снежные хлопья ее изображение казалось размытым. Она все еще лежала на диване. Невинная и нетронутая.

Космо вздохнул от неутоленного желания.

Красивая, умная, волевая. Какая же у нее сила воли.

Она пережила похищение и уже так быстро встала на ноги.

«На одну ногу», – поправил он себя.

Нет, она больше не ребенок, уже взрослая. Иначе как бы вынесла эти мучения?

Космо почувствовал, как кровь пульсирует в его бедрах, как почти болезненно тянет в паху – такие ощущения всегда сопровождали эти ужасные мысли, – и решил, что это должно случиться сегодня. Он не может больше ждать. Не может так жить. Он ДОЛЖЕН это сделать.

В последний раз он взглянул в окно; в последний раз, прежде чем утолить свое желание. Он видел, как Йола гладит кота у себя на коленях и над чем-то смеется. Этот чудесный возбуждающий детский смех.

Космо покрутил бинокль, максимально приближая изображение, – и вот он уже сидит рядом с ней в гостиной и почти слышит, как звонит сотовый, который Йола поднесла к уху, чтобы ответить на звонок.