Алиса Юридан: Повороты

А может, и нет.

Прайс при всём желании не мог предугадать, как поведет себя Корнетто в стрессовых или нестандартных ситуациях, сидя в прайсовском кресле. Власть чертовски меняет людей. Даже самых стойких. Особенно – тех, кто её любит.

Сара же представляла собой спокойное и стабильное будущее.

Когда Прайс так нескладно, но всё-таки выразил своё мнение по поводу назначения, Сара приняла это спокойно, как будто так и должно быть. Хотя он видел начальный шок в её глазах. Видел он его и в глазах Уолтера. Сара не стала обсуждать его решение, отнекиваться или предлагать первоначальную кандидатуру Уолтера. Она доверяла Рэндаллу и знала – если он так решил, значит, так действительно будет лучше для отдела. Так будет правильнее . Всё это он прочел на её лице, хотя знал это и так.

Уолтер же проявил свою хвалёную выдержку ещё лучше, чем надеялся Прайс. Рэндалл знал, что Уолтер выдержит удар. Он знал – Уолтер был уверен в своём повышении на сто процентов. И его сверхадекватная реакция на ошеломляющую новость делает ему огромную честь.

Корнетто не злопамятен и не зацикливается долго на одном и том же. Через пару дней он остынет и поймёт, что Сара находится именно на том месте, где она должна быть. Уолтер поймёт, что так лучше для отдела. Пожалуй, он уже это понял. И, скорее всего, понял, почему. Всё образуется, Рэндалл знал это.

Осталось лишь оформить признание Мартина Оуэллса и отправить убийцу, куда полагается. После этого начнётся совершенно новая жизнь. Вернётся Майкл. Затем и Райан – уж он-то будет счастлив, работая под началом Эванс, а не Корнетто. Ну и Рэйчел тут пока поприживается. А у него уже куплены билеты на самолёт.

Всё будет отлично.

Почему бы и нет? Уолтер был слишком уж очевидным вариантом. А выбирать только очевидные варианты – не всегда полезно для дела, Сара знала это на собственном опыте. Эйфория от назначения ещё не оставила Сару, слишком мало времени прошло с этих знаковых прайсовских слов. Но она постаралась взять себя в руки – всё же слушать и оформлять признание надо с ясной головой. Дойдя до двери кабинета, она остановилась: в голову полезли мысли о том, как она расскажет всё Райану и как он отреагирует. Из кабинета послышался хриплый кашель, и Сара вынырнула из своих мыслей.

Обернувшись, она увидела Уолтера. Тот терпеливо ждал, когда наполнится кофе его стаканчик. Уолтер повернулся к ней, показал большой палец вверх, улыбнулся и кивнул. Сара видела, что это довольно искренне – может, Уолтер не так уж и хотел занять место Рэндалла? Всё же власть и управление бесспорны, но ведь и ответственность не малая. Эванс улыбнулась в ответ. Подумала, что это выглядит как-то слишком довольно, и кивнула. Корнетто, казалось, был удовлетворён этой маленькой сценкой. Сара решительно повернулась и вошла в кабинет.

Мартин Оуэллс облокотился на стол, обхватив голову руками. Казалось, его мучала жуткая головная боль.

– Что ж, Мартин, давайте продолжим, – Сара села за стол и приготовилась писать.

– Продолжим? – взгляд Оуэллса был тяжёлым и угрюмым.

Сара кивнула, достала диктофон и положила его на стол. Включать пока не стала.

– Вы хотели кое в чём признаться, – мягко напомнила она.

– Ты же сказала: «Сейчас с вами побеседуют».

Эванс решила не обращать внимания на «тыканье» Оуэллса.

– Да. Именно это я и хочу сделать. Давайте побеседуем.

– Ты и я?

Фамильярно. Но терпимо.

– Мартин, мы просто…

– Так ты ведёшь это дело? – перебил он её на полуслове.

– Допустим. Для вас это имеет значение?

Мартин ничего не ответил. В кабинете повисла тишина.

– Мартин?

Тишина. Саре не нравилось поведение Оуэллса, и она попыталась исправить положение. Ей почти всегда это удавалось.

– Послушайте, Мартин…

– Мне пора, – резко оборвал он её на полуслове, поднимаясь со стула.

Сара тоже встала.

– Я понимаю, делать признание всегда тяжело, но это…

– Какое ещё признание?

Сара опешила. Что?

– Мартин, не валяйте дурака.

– Вы меня с кем-то перепутали.

– Вы сами пришли сюда. И пришли, чтобы признаться в убийстве Ричарда Хоффмана.

– Чего-о-о?

Голос Сары был ровным и спокойным вплоть до этого момента. Она поняла, что где-то ошиблась и уже почти потеряла Оуэллса и его признание. В любом случае, главное – не сорваться.

– Я первый раз слышу это имя! Вы хотите повесить на меня убийство?! – Оуэллс заорал так, что слышно было на улице.

– Ты сам сказал это! Ты признался! Признался уже – мне!