Вадим Голубев: Цена измены. Детектив

В милиции дежурный капитан удивился, что не задержан никто из нападавших.

– Ресторану нанесен ущерб на сумму три тысячи рублей, включая ваш счет, то что не оплатили девки и те, с кем вы из-за этих девок подрались. Надо оплатить! – сказал капитан.

– Почему мы должны платить?! – взорвался Лех. – Напали на нас. Вы не потрудились задержать этих хулиганов и еще требуете, чтобы мы за них платили!

– А вы идите отсюда! – злобно посмотрел на него капитан. – Вы не дрались, к вам претензий нет. Будут вопросы – вызовем вас завтра как свидетеля.

– Иди, Лех, иди! – загалдели ребята. Ты здесь не при чем. Мы сами разберемся!

Лех хотел им возразить, но капитан дал знак милиционерам. Двое прыщавых сержантов подхватили Леха под руки и, дав пару раз под ребра, вышвырнули из милиции.

– Мотай отсюда, кооператор хренов! Вали, сволочь, пока не посадили! – рявкнули они на Леха.

Войдя в квартиру, Лех полез в холодильник. Плеснул полстакана «Белой лошади». В это время зазвонил телефон. «Лех, ты один?» – проворковал женский голос, в котором было что-т о знакомое. В то же время Лех так и не понял, кому принадлежит голос.

– Я здесь, на Красногвардейской, – продолжал ворковать голос. – Через минуту буду у тебя.

– У меня жена дома…

– Ах ты, проказник! Жена у тебя в Венгрии. Греет животик на озере Балатон. Давно хотела навестить тебя в отсутствие Ариши. Я дам два звонка: один длинный и один короткий. До скорой встречи!

Лех осушил содержимое стакана. «Да, неплохо бы развеяться после сегодняшних злоключений», – подумал он. В эту минуту раздались два звонка, длинный и короткий. Лех открыл дверь. Что-то с шипением брызнуло ему в лицо. Острая жгущая боль пронзила глаза, рот. Нос. Стало нечем дышать. Лех судорожно открыл рот, пытаясь заглотить воздух. Чей-то кулак обрушился на его висок.

Очнулся Лех на берегу озера. Над ним склонился парень, напавший в ресторане на Валниса.

– Очухался, падла? – спросил он. – Ну, давай – рассказывай, где у тебя деньжата припрятаны.

Вокруг Леха стояли все восемь нападавших. У крашеного парнишки рука была на перевязи. У пары других рэкетиров темнели синяки под глазами. Лех чувствовал. Что его руки где-то за спиной, они затекли и ноют. Он попробовал изменить их положение, но боль пронзила суставы. Лех застонал.

– Ручонками не дергай! В наручниках они. Колись, сука, где бабки? – парень ударил Леха ногой по печени.

Лех со стоном сжался в комок. Его стали бить ногами: по ребрам, по животу, по рукам, по лицу. Вдруг перестал чувствовать боль. Перед его глазами поплыли красные круги, затем темная пелена покрыла его сознание. Очнулся Лех из-за того, что на него лили воду.

– Дозрел до разговора с Директором. Поднимай! – велел предводитель нападавших.

Леха взяли за волосы, поставили на ноги. Предводитель, которого называли Матолей, ударил Леха в солнечное сплетение. Согнувшегося от боли кооператора потащили к даче, стоявшей в окружавшем озеро бору. Заволокли в комнату, где пили коньяку двое мужчин. Один из них был огромного роста, с обезьяним лицом, черной шерстью, выбивавшейся из ворота темно-синей сорочки. Второй маленький сухенький, в модном сером костюме, голубой рубашке и ярко-красном галстуке развалился на диване, забросив на стоявшее рядом кресло в светло-коричневых итальянских мокасинах. Это и был Директор.

– Ну как, Лех, созрел для беседы со мной? Где денежки? – спросил он.

– Какие деньги? – застонал Лех, но удар сидевшего рядом с Директором громилы отбросил его к противоположной стенке.

Лех выплюнул пару зубов. Его поставили на колени погнали пинками к Директору.

– Я, Лёшенька, тебя пока только спрашиваю, а не допрашиваю. Извини, буду тебя называть по-русски, Лёшенькой. Знаем мы, что есть у тебя сорок тысяч. Отдай по-хорошему! Сегодня ребята отдохнут. У них был тяжелый день. А завтра начнут допрашивать. Времени у нас много. Дача снята на год. Выползать мы далеко не можем, поскольку нас в трех республиках ищут. Так что. Никуда ты от нас не денешься: выложишь сорок штук. В твоих интересах сделать это быстро, и не мучаясь.

– Зачем вам сорок штук? Не много ли? – попытался храбриться Лех.

В ответ последовал удар мокасином в лоб.

– А у меня, Лёшенька, расходы большие, – Директор закурил американскую сигарету «Кэмел». – Ребятам надо платить. Тем, кто на тебя нас навел надо платить. Вот Цыпленочка нашего вы в ресторане покалечили, ручку ему сломали. Врачам за лечение платить надо. И ему больничный платить надо. За хоромы эти платить надо… Ментам, которые твоих корешей в кабаке повязали, знаешь, сколько пришлось отстегнуть? Трат хватает, а времени, еще раз говорю, у меня много. Подождем. Пока Ариша твоя из краев вернется, и ее на эту дачку привезем. Что мы с ней сделаем, сейчас тебе покажем. Здесь у нас Марта, директриса художественного салона, сидит. Хоть она на сто штук подписалась, и ее домой отправлять надо, но покажем, что с твоей Аришей будет. Давайте сюда Марту!