Марина Серова: Коварство дамы треф

Уж теперь-то его поминай как звали!

С неба крупными мохнатыми хлопьями валил снег. И сколько ни скребли старательные дворники железнодорожную платформу, мягкое белое покрывало уже через секунду снова укутывало асфальт. Я быстро шла по перрону, помахивая кейсом в такт шагам и иногда поглядывая на часы — не опоздаю ли? Антон сказал, что поезд отходит в три. Должна успеть… Я дошла до середины платформы и остановилась, заприметив в толпе отъезжающих высокую худощавую фигуру своего бывшего напарника. Он стоял, высоко подняв ворот пальто, в одной руке держал небольшую дорожную сумку, а второй крепко сжимал ладошку мальчугана в синей шапке. Я невольно выдохнула, когда он обернулся и встретился со мной взглядом.

Он нашел меня спустя два месяца после наших злоключений в Собуровке. За это время я успела помириться с тетей Милой, к которой так и не приехала в санаторий. Отгремело следствие по делу Саврасова: бывшему блюстителю порядка вынесли суровый приговор. Правоохранительные органы, поначалу страшно взволнованные побегом лихого картежника Прохора Федосеева, еще немного поволновались — да и убрали это дело на самую дальнюю полку.

В один прекрасный день Антон просто позвонил мне и сказал, что завтра вместе с сыном уезжает из города навсегда и хочет со мной проститься. Только когда в трубке раздались короткие гудки, я поняла, как отчаянно ждала этого звонка. Ведь нужно было закончить эту историю.

И вот теперь я спешила через снежную непогодь по платформе железнодорожного вокзала, чтобы решить одно неоконченное дело.

— Женя, как хорошо, что ты пришла! — подался ко мне Антон, когда я поравнялась с ним. — Я уж думал, что из-за этих снежных заносов на дороге ты опоздаешь.

— Ну что ты! Должна же я была удостовериться, что ты исполнил свое обещание и отбываешь из Тарасова, чтобы начать новую жизнь, — как можно более непринужденно произнесла я.

— Да, — кивнул Антон. Помялся и добавил: — Решил, что пора. Выправил себе документы, забрал сына из школы — и вот…

Посадку на поезд уже давно объявили, и нас со всех сторон толкали плечами люди, спешившие занять место в поезде, наезжали на ноги колесиками от дорожных чемоданов.

— Папа, папа, нам же тоже пора! А то поезд уедет без нас, — потянул Антона за руку мальчик.

— Держи свой билет и беги занимай место, а я сейчас.

Антон подтолкнул мальчишку в сторону проводницы, а потом снова обернулся ко мне.

— Женя, а может, поедем с нами? — вдруг предложил он.

Я только звонко рассмеялась. Но мне было не так весело, как я хотела показать.

— Не-е-ет, Антон! Начинай новую жизнь за пределами Тарасова без меня. А я уж продолжу здесь прежнюю… Ах да! — спохватилась я и протянула ему кейс: — Это твое.

— Что это?

— Это… — я сделала неопределенный жест рукой в воздухе. — Это подарочек тебе от прежних товарищей.

Антон продолжал вопросительно смотреть на меня, и мне пришлось объяснить:

— Это деньги Марка. Да, те самые. Я их нашла, — кивнула я, видя, как вытягивается лицо Антона. — Однажды я уже распорядилась этими деньгами, забрав их у тебя и отдав Мите. И вот теперь я возвращаю их тебе.

— Но… — начал было Антон.

Я приложила палец к его губам:

— Не спорь. Пусть эти деньги останутся у тебя. Я надеюсь, они принесут тебе удачу. А теперь давай садись в свой вагон. А то опоздаешь!

Но он все медлил. Несколько минут он смотрел на меня, а потом вдруг прижался губами к моей щеке.

— Спасибо тебе, Женя. Ты и в самом деле необыкновенная чудачка!

Я легонько толкнула его и махнула рукой:

— Садись! Поезд отходит!

Поезд и в самом деле уже дернулся своим тяжеловесным нутром.

— Быстрее, быстрее поднимайтесь в вагон! — гудела проводница, размахивая желтым флажком.

Антон еще раз покачал головой, глядя на меня, ловко запрыгнул в отходящий вагон и снова развернулся. Он долго махал мне рукой, когда поезд тронулся и покатился по рельсам. Я хотела было, повинуясь общему движению, пойти за толпой провожающих, но потом одернула себя: ни к чему это!

Расправив плечи и развернувшись на каблуках, я быстро зашагала в противоположную сторону.