Анна Князева - Орден белых лилий

Кирилл словно взбеленился:

– Ей-то какого рожна нужно? Сидела бы у себя в Париже и молчала в тряпочку!

– В Лионе.

– Какая разница?

– Никакой. – Сергей говорил с убойным напором: – Говори, как все было на самом деле?

– Ждешь, что я скажу тебе: «Да! Это я ее убил!» Так ведь?

– Надеюсь, что нет.

– Что же тебе нужно?

– Правда.

Кирилл вдруг отвернулся и обронил тихим голосом:

– Я сам уже не знаю, где она… Эта твоя правда. Кажется, что вся моя жизнь – паршивая выдумка.

– Не нужно со мной играть. Я слишком хорошо тебя знаю. – Сергей был рационален и холоден. – Просто расскажи, как все было. Вы вышли из машины…

– И отправились к дому Лили. Замечу: отец велел ее проводить и тотчас идти домой. Он так и сказал: до подъезда – и сразу домой. Мы, как ты помнишь, жили рядом со школой.

– Вернемся к тому, что вы с Семеном отправились провожать Лилю домой.

– И что ты к этому прицепился? Ну проводили. Семен быстро ушел, почувствовал себя лишним. Мы с Лилей поднялись на этаж, но нам никто не открыл дверь. Тогда мы уселись на подоконник. Помнится, целовались. Она была такая красивая…

– Помню. – Сергей опустил голову. – И эту красоту…

– Я не убивал ее! – крикнул Кирилл. – Усвой это раз и навсегда! И больше никогда не смей меня обвинять.

– Ну, хорошо. Когда ты ушел?

– В четвертом часу утра.

– Оставил ее одну?

– Светало уже.

– Но ты не рассказал мне еще об одном.

– Все рассказал!

– Про Ваньку Федотова. Ведь ты же видел, как он вышел во двор с собакой? Не мог не видеть. Вы с Лилей сидели на подоконнике.

– Ну вышел Ванька. Пошарился по двору, собака подняла пару раз на дерево лапу.

– Что было дальше?

– Я за ним не смотрел.

– Ты знал, что отец Федотова оказывал давление на следователя, а тот, в свою очередь, давил на Семена и Таню? Чтобы выгородить тебя и Куриного Высерка, их заставили врать, и в тюрьму отправился ни в чем не повинный человек.

– Сенька? – Кирилл усмехнулся. – Я здесь при чем? Тюрьма – его второй дом.

– Не будь сволочью. Если бы не он, сидеть пришлось бы тебе.

Кирилл мстительно сузил глаза:

– А так ли он невиновен? Ты сам сказал, что взрывное устройство в мой офис он притащил.

– Семен пришел к тебе из магазина подарков. Теперь скажи… Ты ведь знал, что он всего лишь курьер? Наверняка подписывал какие-то документы?

– Разве я помню?

– Ты ничего мне не сказал, но был уверен, что я все равно это узнаю от Виолетты Степановны. Ведь у нее абсолютная память.

– Не приписывай мне несуществующую вину, – запротестовал Кирилл.

– Однажды ты уже предал Семку. Теперь все повторилось. Ты знал, что он пришел к тебе как курьер, но мне не сказал.

– В конце концов, я дал ему денег!

– Он их возвратил. И речь сейчас не о деньгах, а о том, что нужно быть человеком. По-моему, Сенька – человек.

– А я?

– Ты – нет.

– Не забывайся, ты – в моем доме.

– Завтра мы с Полиной отсюда уедем.

– В Москву?

– Пока не решил.

– Но ты же ничем мне не помог. Зачем тогда приезжал?

– Повторяю: я пока не решил. – Сергей прошелся по комнате и остановился напротив Кирилла. – Теперь насчет новогодней ночи. Зачем ты соврал, что заходил в комнату Ольги и видел, как обе твои дочери и Анжелика смотрели телевизор?

– Ах, это? – Кирилл улыбнулся. – Все так и было. Я пошел в туалет, а когда возвращался обратно, заглянул в комнату дочери.

– Вранье.

– Ну знаешь!

– Твоя дочь Валентина к тому времени уже была в Шереметьево.

– Вот черт! – растерялся Мельников. – Как я мог об этом забыть.

– Придется рассказывать правду.

Кирилл пошарил по карманам, достал расческу и причесал волосы. Потом наконец сказал:

– Это нелегко… Слишком интимно. Понимаешь? – В поисках понимания он взглянул на Сергея. Но, судя по тому, как быстро отвел глаза, его не нашел.

– Значит, мужской голос, который я слышал в комнате Ольги, принадлежал не кому-то, а…

– Мне.

– Что там случилось?

– Случилось не там.

– Не тяни время, рассказывай.

– Помнишь ее подругу?

– Ее зовут Анжелика.

– У нас отношения.

– Господи… – Сергей Дуло не поверил. – Да она же ребенок!

– Ей скоро семнадцать.

– Крутить роман со школьной подругой дочери? Тебе не кажется, что это за гранью?

– Не смей учить меня жизни! Ты! Моралист! Я, если хочешь, готов на ней жениться! Хоть сейчас.

– И ты бросишь Светку? Бросишь своих девочек?

– С детьми не разводятся.

– Знакомая формулировка. Как говорится, благими намерениями…