Кир Булычев - Дом в Лондоне

— Оставляю вас одних, секретничайте, плачьтесь друг дружке в жилетки. Ваше собачье дело. Это однозначно. Но главное — деликатность и скрытность. В ваших руках судьба хорошего советского человека Аллы Кошко.

— Нам не хочется, чтобы с ней случилось что-нибудь плохое. Как и с любым из вас, господа.

Геннадий обвел взглядом присутствующих и остался недоволен.

— Какой плохой человеческий материал, — сказал он. — Какая мелкая генетика. Что мне с вами делать?

Он картинно пожал плечами. Потом вытащил из бокового кармана видеокассету.

— Вячеслав, — сказал он, — мне нужно с тобой перекинуться двумя словами наедине. Впрочем, кто хочет, может посмотреть, теперь у нас секретов нету. Где у тебя видео?

— В кабинете, — покорно отозвался Слава.

— Пошли в кабинет. Хочу передать тебе привет от Аллы из Москвы.

Не оборачиваясь, уверенный в том, что зрители следуют за ним, Геннадий отправился в кабинет, включил телевизор и вставил в видео кассету. Экран загорелся. По нему пошли серые полосы.

— Устраивайтесь, друзья, — сказал он. — Будьте, как дома.

И тут Лидочка впервые увидела настоящую Аллу.

Она была похожа на узурпаторшу, видно, специально подыскивали. Тем более, что здешняя, лондонская, штучка была причесана и накрашена под свою московскую близняшку.

Но, конечно, московская Алла была привлекательнее. Она была даже красива грубой, пошлой красотой продавщицы винного отдела. Она глядела прямо в камеру, а задний план был затемнен — не догадаешься, откуда она говорит. Говорила Алла ровно, заученно, стараясь не пропустить ни одного нужного слова.

— Славик, — сказала она, — Иришка, я надеюсь, что вы меня слышите и не дадите в обиду.

Лидочка только тут сообразила, что она, не задумываясь, пошла в кабинет за Славиком, что вместе с ней пришли и Кошки. Только Алла осталась в столовой. Оттуда донесся звон разбитого стекла и матерное ругательство.

— Я нахожусь в безопасном месте, — говорила настоящая Алла. — Обо мне заботятся наши общие друзья. Они обещали, что ничего плохого не произойдет. Правда, многое зависит от вас, мои дорогие.

Алла на экране закрыла глаза. Словно вспоминала текст.

Славик сжимал и разжимал кулаки, лежавшие на коленях. «Хорошо еще, что Иришки нет, — подумала Лидочка. — Ей было бы труднее всех».

— Теперь, чтобы ускорить нашу встречу, — продолжала Алла, — вам осталось выполнить одно небольшое условие. Ты, Славик, должен сделать то, что давно уже надо было сделать — ввести меня в совместное владение твоим счетом в банке. Мне сказали, что это простая операция, ничем дурным она тебе не грозит. Зато я буду уверена, что если с тобой что-то случится, деньги останутся в нашей семье. Пожалуйста, Славик, не оставь меня в беде! Помоги мне, и мы будем счастливы.

Алла исчезла с экрана. И на нем появилась совершенно обнаженная блондинка, любующаяся своими грудями, поднимая на ладонях эти тяжелые массивные сооружения. За спиной девицы появился также обнаженный брюнет, который вступил в борьбу за обладание бюстом.

Все продолжали смотреть на экран, не понимая, какое отношение к Алле имеют эти кадры, но догадываясь, что они обязательно должны иметь к ней отношение.

Геннадий сухо засмеялся. И Лидочка поняла, что он совершенно трезв, а хмельное поведение лишь камуфляж. Он нагнулся к телевизору, щелкнул кнопкой, выключая видео, вытащил кассету.

— Дурак писал по порнухе, — объяснил он. — Пожалел бабок на новую кассету.

И почему-то Лидочка почувствовала облегчение — хоть последняя сцена оказалась недоразумением.

Слава поднялся. Он хотел уйти, но, видно, не знал, где ему спрятаться.

Слава попытался прорваться в коридор, но Геннадий крепко взял его за плечо. Он перестал изображать из себя пьяного. Геннадий был смертельно серьезен.

— Ты понял? — спросил он.

— Отпустите меня! — закричал Слава. — Немедленно отпустите! Я знаю, что вы решили меня убить! Я все ваши штучки насквозь вижу. Вы больше ничего не получите, слышите: ничего!

— Ты хорошо подумал, Славик? — сказал Геннадий, и в его устах это имя звучало оскорбительно. — Ты теряешь близкого человека. И все из-за жалких грошей.

— Та ж он вам отдал, как сговаривались, — сказала басом Валентина и закашлялась. — Разве люди так поступают?

— Мы для вас не люди, — усмехнулся Геннадий. — Мы — организация. А у организации громадные накладные расходы. Представьте себе, сколько стоило командировать меня и мою подругу сюда, в туманный Лондон?