Галина Романова - Лучшие хвостатые сыщики (сборник)

– Я не знаю что, – пожала я плечами.

– Уверен, тебе есть что рассказать, – засмеялся Саша. – Почему, к примеру, тебя так заинтересовал мальчишка?

– Кто? – похолодев, спросила я.

– Но ведь не его нянька, верно? Значит, мальчишка.

– Откуда вы… – начала я.

– Любопытство – черта распространенная, – перебил Саша. – Так чем он тебя заинтересовал? Твоим ребенком он быть не может, разве что родила ты его лет в четырнадцать. Кстати, родители твои где?

– Умерли, – буркнула я.

– Вот так взяли и разом умерли? – усмехнулся Саша.

Я хотела разозлиться, но не получилось.

– Не хочешь, не рассказывай. – Он пожал плечами.

– Папа умер пять лет назад. Не умер, его убили.

Мой гость присвистнул:

– Дела… Нарвался на шпану тихим вечером?

– Нет. У отца была строительная фирма, а еще был компаньон…

– Дальше можешь не рассказывать. Компаньон решил, что твой отец лишний, и отделался от него. Обычная история.

– Обычная? – едва сдерживаясь, спросила я.

– Не оригинальная. Такое определение устроит? Что было дальше?

– Когда отца убили, тот тип, компаньон, хотел, чтобы мама подписала какие-то бумаги. Тогда бы фирма перешла к нему. Но мама отказалась. Он стал угрожать. Мама пошла в милицию.

– И что?

Я вздохнула.

– Ясно, – вновь пожал плечами Саша. – Выходит, и ее он убил?

– Она умерла от сердечного приступа.

– И теперь дядя цепляется к тебе? Ты ведь наследница?

– Нет, – покачала я головой. – Мама подписала все бумаги. Мне ничего не принадлежит, так что цепляться ко мне незачем.

– А причина? Почему мать так сделала?

Я молчала, разглядывая чашку.

– Я ведь сказал, не хочешь, не говори, – хмыкнул Саша. – Без проблем.

– Я тогда училась в школе, в восьмом классе, – неожиданно для самой себя продолжила я. – Возвращалась домой, подъехала машина, из нее вышел дядька, спросил, как проехать к вокзалу. Я ответила. Он схватил меня за шиворот и затолкал в машину. Там было еще двое. Они держали меня в погребе, связанной. Целую неделю в темноте, только пить иногда давали. Мама не верила, что меня вернут, но все равно подписала бумаги. Я тоже не верила, что отпустят. Но отпустили. У мамы еще после смерти отца начались проблемы со здоровьем. Серьезные. И то, что случилось со мной… Она хотела, она верила, что его заставят отвечать. Все знали, что это он… все же было понятно. А он сказал, что мама продала ему свою долю еще до моего похищения, а деньги отдала тем, кто держал меня в подвале. Поверили ему, а не ей. Мама не хотела смириться с этим. Поехала к нему, а он просто рассмеялся и выгнал ее. Вечером ее увезли в больницу, а через неделю похоронили. Я осталась с бабушкой. Это ее квартира. Ту, где я жила с родителями, давно продали. Бабушка умерла три месяца назад. Теперь я живу одна.

– А мальчишка случайно не сынок того самого компаньона?

– Я просто гуляю в парке, вот и все.

– Тебе сколько лет? – помолчав, спросил Саша.

– Восемнадцать.

– Учишься, работаешь?

– Училась в институте, пока была жива бабушка.

– А когда она умерла, тебя посетили мысли о справедливости, которая должна восторжествовать. В восемнадцать лет это простительно. Только киднеппинг – дерьмовая штука, в чем ты сама могла убедиться. И жизнь с нее начинать точно не стоит. Возвращайся в институт и оставь мысли о мести.

– Нет у меня никаких мыслей, – разозлилась я, кляня себя за болтливость.

– В восемнадцать лет и это простительно. Эй, не злись! Мне все равно, украдешь ты мальчишку или нет, так что к ментам я не побегу. К Сикорскому тем более…

– Откуда вы знаете? – растерялась я.

– Его фамилию? Мальчишка живет в доме рядом с парком, установить фамилию хозяина дело пяти минут. Давай отвлечемся от мыслей о справедливости и поговорим о деле. О предполагаемом похищении. Если ты просто тешишь себя фантазиями, то куда ни шло. Но если всерьез задумала…

– Я же сказала!

– Посиди спокойно и послушай, – отмахнулся Саша. – Первое. Что ты намерена сделать с мальчишкой? Свяжешь и запихнешь в погреб, как когда-то тебя?

Я отпрянула, отчаянно покачав головой.

– Правильно. Тогда что?

– Не ваше дело, – отрезала я.

– Не мое, – согласился он. – И все-таки затея идиотская. Сядешь в тюрьму на несколько лет, вот и вся твоя месть. Такие игры не для дилетантов. Я даже не спрашиваю, как ты собираешься его украсть, уверен, план такой же дурацкий, как и сама затея.

– А как же справедливость? – отводя взгляд, спросила я. – По-вашему, надо прощать? Пусть живет себе, а мои родители…