Сергей Глазков - Не будите спящую собаку. Книга вторая

На стене у стола висит портрет президента и небольшой флаг страны. Больше фотографий и портретов нет.

В углу со стороны входа в кабинет стоит деревянная вешалка. На ней сохнет раскрытый зонтик. Длинный, блестящий лаком, стол располагается посередине кабинета, у которого по обе стороны размещаются стулья. Кроме пепельницы, на столе ничего нет. В кабинет Никифорова заглядывает Ревва.

– Разрешите, Олег Григорьевич?

Никифоров выходит из-за стола навстречу гостю.

– Входите. Рад вас видеть.

Ревва входит.

– Я не один, Олег Григорьевич. Люба, заходи!

Любушкин робко входит. Никифоров жестом предлагает сесть.

– Проходите. Садитесь.

Сам возвращается за стол и садится в кресло. Ревва и Любушкин присаживаются.

– С чем пожаловали?

– Вы же нас сами к себе вызвали.

– Да-да. Конечно. Есть какие-то подвижки в расследовании дела Емельянова?

– Не так, чтобы очень, – отвечает Ревва.

– Хороший ответ, – делает вывод Никифоров, – когда не хочешь ничего говорить. Ну, всё равно, рассказывайте.

– Да рассказывать, в принципе, нечего.

Никифоров откидывает в кресле назад:

– Очень интересно! Тогда я вас не задерживаю.

Ревва устремляет взгляд в стол.

– Придется.

– Не понял. Объясните? – Просит Никифоров.

– Да вот, мы пришли брать «крота», – объясняет Ревва.

– Кого?

– «Крота», – уточняет Ревва и поднимает взгляд на Никифорова.

Никифоров смеётся и встаёт.

– Понимаю. Это вам Петрова рассказала?

– Рассказала, – подтверждает Ревва.

Никифоров улыбается:

– С моей стороны это был не очень приличный ход, но он сработал. Благодаря этому, она вспомнила о папке. А победителей не судят.

– Согласен, – кивает Ревва, – Но папки нет.

– Знаю. У неё забрали папку какие-то бандиты…

Любушкин внимательно наблюдает за Никифоровым.

– Из банды Мультика, – добавляет Ревва.

– Верно, – соглашается заместитель прокурора, – А откуда вы это знаете?

– Свидетель Петрова проинформировала.

– Ну, теперь есть повод прижать Мультика.

– Уже.

– И какой результат? – Удивленно смотрит Никифоров на Ревву.

– Никакого, потому что у него нет папки, – отвечает тот.

– Где же она?

– У Паши. Она её спрятала.

Никифоров встает из-за стола.

– Спрятала… Ну девка! Куда спрятала?

Ревва пожимает плечами:

– Не говорит.

Никифоров быстро успокаивается.

– Это плохо, очень плохо.

Никифоров снова садится за стол.

– Олег Григорьевич, папку она отдаст рано или поздно, – произносит Ревва, – Но меня занимает сейчас совершенно другое.

– Что? – Бурчит Никифоров. Известие, что свидетельница Петрова его обманула, выводит его из равновесия.

– После вашего звонка, – объясняет Ревва, – на Пашу Петрову напали с целью получить папку Емельянова. Как это понимать?

– Не знаю, – раздраженно бросает Никифоров.

Ревва выжидающе смотрит на Никифорова. Тот опускает взгляд.

– Это могла быть случайность.

– Может быть и случайность, – соглашается Ревва, – Только у нас выходит много случайностей, Олег Григорьевич. Вам так не кажется?

– Вы хотите сказать, что это я послал тех людей, чтобы они забрали у Петровой папку?

– А это не так?

52

Паша роется в коробке с лекарствами, находит перекись, йод и бинт.

– Саша, снимайте рубашку, нужно обработать рану.

Саша краснеет и опускает глаза.

– Паша, может быть не надо? Я и так обойдусь?

– Саша, с женщинами не спорят, – говорит Аркаша, – Просят раздеться, выполняй. Второй раз такой удачи не будет.

Саша снимает свитер, толстую рубаху, под которой обнаруживается ещё одна. Сняв её, он оказывается ещё в одном свитере, под которым жилетка, надетая на тельняшку. Под тельняшкой ещё майка. Паша улыбается. Саша смущается. Аркаша подходит к Саше и трогает его бицепсы.

– Красавец! И всё это ты скрывал столько лет от женского взгляда? Саша, я не знал, что ты ярый женоненавистник. Паша, взгляните на эту мускулатуру! Аполлон Полведёрский, разве я не прав?

Паша смеется.

– Вы правы, Аркадий. Тольку нужно немного поправиться.

Саша смущается ещё больше.

– А это вы зря, Паша, – не соглашается с ней Аркаша, – Поправиться всегда можно, а вот похудеть – вечная проблема, которую никто решить не может.

– Согласна, но Паше было бы лучше чуть-чуть обрасти мясом.

– Желательно говяжьим, а не свиным, – добавляет Аркаша.

– Перестаньте, в самом деле, – обрывает их Саша, – Я стесняюсь.

– Всё, Саша, – кивает Аркаша, – Больше не будем.