Лариса Соболева - Она всегда с тобой

— Ты проходи… проходи…

А она уже прошла в комнату, точнее, застряла на пороге, вытаращившись на Михаила, полулежа на диване и опираясь на локоть, он читал книжку. Совсем не рассчитывала, что Борис будет не один, повернулась к нему и сказала:

— Ты занят. Я зайду… завтра. Утром. Рано.

По обрывистым фразам, по напряжению Борис догадался: Ксюшу к нему привело срочное дело. А подумал, конечно, о Майе, другая причина не могла привести ее к нему, поэтому загородил собой выход, убеждая:

— Не уходи. Это Мишка, мой самый близкий друг. Миша, это Ксения, подруга Майи. Ксюша, можешь не бояться говорить при нем, я ему доверяю.

— Угу, — нахмурилась она, — ты ему доверяешь, он еще кому-нибудь доверяет, так секреты и становятся достоянием всего города.

— Девушка! — поднялся Михаил с плутоватой улыбкой, кажется, ему Ксюша понравилась, что весьма редко случается. — Вы ко мне несправедливы, я честный, порядочный, ответственный и очень хороший человек, к тому же холост. Мне можно доверять.

Ксюша смерила его надменным взглядом с головы до ног, причем сделала это демонстративно, будто намеренно настраивая новое лицо против себя.

— За девушку спасибо, — сказала она сухо, — в мои тридцать четыре слышать это слово — просто бальзам на израненную душу. Вам бы я доверила даже себя прекрасную, но секрет не мой.

— Тогда я приготовлю чай, — хохотнул Михаил, ничуть не обидевшись, но и не собираясь уходить. — На кухне.

И хотя она уступила ему дорогу, он все равно задел ее собой, проходя мимо, специально задел, притом рот у него был до ушей. Фыркнув ему вслед, Ксюша плюхнулась в кресло, тем самым приглашая хозяина квартиры к диалогу, но когда он шел к ней, предупредила:

— Майка не должна знать, что я была у тебя.

— Как ты узнала мой адрес? — поинтересовался он.

— У Майки, разумеется. Я ненавязчиво выяснила, не думаю, что она заподозрит меня в коварном плане. Ты садись, садись…

— Многообещающее начало.

Он присел на краешек дивана, переплел пальцы рук и с немым вопросом уставился на ураганную гостью, дескать, слушаю тебя. А она завертела головой, осматриваясь. Собственно, здесь нечего рассматривать, невольно у нее вырвалось:

— М-да… Квартирка так себе.

— Помнится, ты пришла поговорить о Майе, — напомнил Борис.

— Я разве так сказала?

— Именно. Ксюха, кончай придуриваться, говори, что стряслось.

— Не дави на меня, — огрызнулась она. — Я думаю, с чего начать, мне нелегко…

А ведь бывает, что идешь, заранее составив речь, но в ответственный миг ни черта не можешь вспомнить. Потому что есть вещи, о которых необычайно трудно говорить, они как бы выходят за рамки яви, похожи на выдумку, к тому же неловко вторгаться в чужие отношения. Ксюша нашла, как выйти из положения, она решила не о Майе рассказывать, а о себе, с момента приезда — так легче обрисовать странную ситуацию…

Ели-пили. Бесконечные тосты, заезженные пожелания, оскалы, похожие на улыбки… Чтобы гостям было веселее жевать и пить, их развлекали песнями, голыми ножками (то есть танцами) и дубовыми шутками конферанса.

Когда-то Майе нравились бары-рестораны, застолья, комплименты, но постепенно ее вкусы изменились, тусовки стали чуждыми, наверное, повзрослела. А в связи с жуткими событиями (фотографии, шантаж, смерть) культ еды и чужой праздник отдалились, словно весь этот зал — неинтересное кино на один сюжет. От скуки за длинным столом с многослойными яствами на блюдах Майя изучала гостей, некоторых она знала лично, большинство видела впервые или второй раз, но не помнила имен. Аркаша человек успешный и пригласил таких же успешных, но среди них, пожалуй, слишком много завистников, зависть легко считывалась с лиц, с интонаций, с манер. Странно, успешные завидуют успешным — абсурд какой-то. Однако людям часто не хватает чего-то, что есть у других, отсюда жаба давит.

— Надень счастье на лицо, — процедил Станислав, толкнув ее под столом ногой. — Пойду в курилку.

— Ты ж не куришь…

— Постою. Пообщаюсь. Не смотреть же на тебя — унылую.

Из-за стола вышла пара на середину зала и задвигалась в медленном танце, некоторые мужчины удалились передохнуть от застолья. Майя посчитала, что теперь можно подойти к Галине, увлеченно беседующей с молодым человеком, к ней просто тянет молодых людей. Вот кто умеет держаться в форме, подать себя! Вроде бы все одеты неплохо, в смысле дорого, но только Галина выделяется вкусом, а не претензией на вкус. Только она надевает синий брючный костюм с лиловым топом и выглядит, будто пришла с королевского приема, а длинные серьги, браслеты, перстни — это маленькое дополнение к величию.