Геннадий Васильев - Охота на охотника. Детективные повести

И тут советник вспомнил о Васине. Свои сдержанно-приятельские отношения с редактором опального издания замгубернатора не пытался делать секретом для коллег. К тому же Васин недолюбливает Лесюка, об этом тоже многие знали. Будь он хоть трижды порядочный, но такой случай упустит едва ли. К тому же, курируя силовиков, наверняка не избежит соблазна проверить подлинность аудиозаписи. А убедившись, непременно пожелает предать ее гласности. И почти наверняка через печать: не дурак же он, чтобы генералу отдать.

Некоторое время ушло на то, чтобы подобрать ключ к кабинету заместителя губернатора. Дело несложное: войти в приемную в обеденный перерыв, когда секретарши нет, взять со стола ключ, сделать слепок, остальное – дело техники. Так появились в кабинете Васина аудиокассета и расшифровка разговора Лесюка с посредником. Однако дальше все пошло не так, как хотелось Акиеву и как он рассчитал. Увидев по телевидению репортаж с места убийства Васина, увидев в кадре Свистунова, Шамиль мгновенно все понял. Кто-то еще более хитрый, чем он, переиграл его. Шамиль еще не знал, насколько хитрый. Он не знал еще о пропавших из машины Васина кассете и расшифровке, не знал о том, что Лесюка самого обвел его подручный. Но знал: если с журналистом сейчас что-то случится, никаких концов уже не найдешь, и игра, затеянная им против Лесюка, наверняка проиграна. Поэтому советник губернатора употребил все свои возможности, чтобы разыскать какие-то личные связи Володи. Когда узнал, что ближайший друг его – чеченец Магомед, испытал большое облегчение. На то, чтобы найти мобильник Магомеда и попросить его немедленно приехать в условное место, ушли считанные минуты. Сообразив, с кем говорит, Магомед вначале слегка растерялся и даже, признаться, встревожился. Он хорошо знал, кто такой Акиев, насколько сильно его влияние в чеченской диаспоре, насколько серьезно могущество. Первая мысль, пришедшая в голову, – ждут какие-то разборки, связанные с бизнесом. Собеседник на том конце трубы (Шамиль звонил лично) почувствовал неуверенность Магомеда. Сказал по-чеченски:

– Ничего не опасайтесь. Дело касается вашего друга. Он может попасть в неприятную историю, – секунду помедлив, Акиев добавил: – Может из нее не выбраться.

Этого оказалось достаточно, чтобы Магомед отбросил сомнения.

– Куда ехать?

Через несколько минут он уже выруливал на своем джипе на небольшую, не слишком оживленную улочку неподалеку от того места, где располагался один из его павильонов.

Условное место оказалось однокомнатной, перепланированной по вкусу хозяина квартирой в укромном, но близком к центру, районе города. На двери – камера слежения. Не надо было обладать особенной прозорливостью, чтобы предположить: дверь откроет охрана, будет осматривать. Шамиль, однако, открыл лично. Подал руку, молча пригласил в комнату. Магомед успел рассмотреть его, пока тот все так же молча наливал чай ему и себе. Спиртного Акиев не употреблял. Выглядел он довольно молодо, хотя по всему ему не могло быть меньше сорока. Роста невысокого, но крепкий, видна старая выправка, чувствуется закалка. Он и сегодня, судя по всему, старался держать себя в форме. При ходьбе он слегка прихрамывал – следы ранения, из-за которого и комиссовали из армии. Глаза смотрели в сторону от собеседника, это создавало ощущение неуюта. Но если Шамиль обращал взгляд на человека, то уж держал его цепко и не отпускал до тех пор, пока тот не начинал испытывать то же ощущение неуюта, но уже по другому поводу. Взгляд был пронзительный и беспощадный. Жалости в этом человеке не чувствовалось. Чувствовался расчет.

Были они в квартире одни. Говорили по-русски – этим языком Акиев, как и Магомед, владел в совершенстве, разговаривал без акцента. Несмотря на разницу в возрасте, к собеседнику обращался уважительно: на «вы».

– Вы ведь знакомы с журналистом Владимиром Свистуновым?

– Разумеется. Это мой армейский друг. Да теперь уже и не только армейский, пожалуй. Володя живет у меня. У него вышла неприятность…

Шамиль остановил Магомеда резким жестом.

– Я все знаю. Знаю, что на него покушались, что дважды пытались убить. Это связано с его работой, с его расследованием, ведь так? А расследование связано со смертью директора золотого завода Королева.

Акиев ничего, собственно, не спрашивал, он утверждал.

– Вы давно видели своего друга последний раз?

– Сегодня утром. Он ушел от меня очень рано, куда-то собирался ехать. Когда я уходил, его еще не было. Звонить он мне тоже не звонил. А что случилось-то? – Магомед слегка стал терять терпение.