Лариса Соболева - Синий, белый, красный, желтый

В кафе посетителей было довольно много, однако некоторые столики пустовали. Это всегда огорчало Нину, но не сегодня. Видя, что клиентов больше не прибавится, она оставила запасные ключи старшей поварихе, села в свою «копейку» и укатила домой. Первой ее встретила Матильда Степановна:

— Ниночка, ты забыла выключить свет в комнате.

— Да что вы! — ахнула Нина, продвигаясь по коридору с сумками. — Больше не буду.

Это была коронная фраза в общении с Матильдой Степановной — «больше не буду». Когда-то Нина огрызалась на все ее замечания, но Матильда выдавала в ответ монологи длительностью в полдня. Эта низенькая, тщедушная и сморщенная старушка, с ореолом редких и седых волосенок вокруг головы вредная до ужаса. Неудивительно, что осталась одна. Впрочем, все бабульки в квартире — женщины одинокие. Долька даже позавидовала:

— Помрут бабки, оставят свои каморки тебе, будешь хозяйкой огромной квартиры.

— Раньше они меня в гроб загонят, — отшучивалась Нина.

Она открыла свою комнату ключом. Конечно, Глеб включил настольную лампу у софы — не сидеть же ему в темноте, — а Матильда заметила свет. Все замечает!

Он лежал на ее софе, рассматривая записные книжки. Книжек было несколько, все разбросаны на покрывале. Там же в беспорядке валялись визитные карточки, записки. Увидев Нину, он поднялся. Она сразу включила телевизор, ведь им нельзя разговаривать без постороннего шума. Вынимая из сумки провизию, спросила:

— Как провел время?

— За чтением, — мрачно ответил он. — У Валентины много записных книжек, я нашел их в сумках и в несессере, который она запирала на код. И вот что обнаружил в несессере, смотри: целая книга. На английском, почерк Валентины. Ты английский знаешь?

Нина взяла толстенькую книжечку в кожаном переплете, исписанную мелким почерком, пролистала. Там были и рисунки — карикатуры. Вернула со словами:

— Нет, Глеб, я не знаю английского языка. А ты разве не знаешь?

— Совсем немного, — вздохнул он. — Курить хочется страшно.

— Кури, я потом проветрю, — разрешила она.

Он судорожно затянулся сигаретой. В это время послышался голос Матильды:

— Ниночка, уменьши звук телевизора, он же орет.

Пришлось громкость убавить и перейти на чуть слышный шепот.

— У тебя есть знакомые, которые владеют английским языком? — осведомился он.

— Спрошу у Долли. Она, кажется, знает какой-то иностранный язык, но не помню, какой. Вот тебе видеомагнитофон, а вот костюм.

— Спасибо, — сказал Глеб и сначала переоделся в костюм.

— Ниночка, это от тебя несет сигаретами? — Опять Матильда Степановна!

— Да! — рявкнула Нина, схватила пачку, прикурила и вышла в коридор. Матильда стояла неподалеку от ее комнаты. Завидев Нину, понеслась на кухню. — Я уже большая, Матильда Степановна! Можно я буду делать то, что хочу?

— Нин, — выглянула из кухни Машка Цеткин, — ты ж не куришь.

— Курю. — И Нина продемонстрировала умение курить. Наверно, любой человек пробовал курить хоть раз в жизни. Нина знала, как затягиваться, чтобы дым не вызвал дикий кашель и головокружение, но создавалась видимость, будто она курит.

— Совсем испортилась ты, Нинка, — подвела итог ее поведению Машка Цеткин. — Все бизнесменши люди испорченные. Как же! Бары-рестораны, алкоголь и папиросы… и разврат! Раньше-то никакого разврата не было, а нынче один разврат, куда ни кинься!

Фыркнув, Нина вернулась в комнату, бросила сигарету на тарелку, которую поставила перед Глебом вместо пепельницы. Он сразу подхватил сигарету и затянулся.

— Нет, — сказал, — здесь нельзя жить. Одни шпионки под боком! Обязательно пронюхают, что у тебя прячется мужчина. Сними квартиру.

— Мысль неплохая, — с негативным оттенком произнесла Нина. — Но подумай. Здесь тебя вряд ли станут искать. Сиди тихо, они и не узнают.

— Это невозможно, — возразил он. — Кто-нибудь из них постоянно дома, все равно рано или поздно заметят меня.

Нина подогрела в микроволновой печи пиццу, нарезала на кусочки. Достала мясной рулет из холодильника и сыр. Включила электрический чайник. За весь день она ничего не ела. Постоянно перед глазами видела: синий, красный, белый, желтый. И аппетит улетучивался мгновенно. Но человек есть человек, а голод не тетка. Нина пригласила Глеба за стол, оба, не торопясь, приступили к ужину.

— Ты придумал, с чего начинать? — спросила Нина. Ведь это он должен наметить план действий. Она просто понятия не имеет, что делать в данной ситуации.