Алексей Поворов - Я убийца

– Гостем быть лучше, чем пешкой, – наливаю себе в стакан. Татьяна подает лед, но я отказываюсь. – Сойдет и так. Дьявол, говоришь? Сатана, значит?

– Именно, – спокойно отвечает Анатас.

– Ну-ну, – я залпом выпиваю новую порцию и встаю из-за стола. – Рад был познакомиться. Счастливо оставаться, Сатана, – усмехаюсь я и, качая головой, иду к выходу, еще несколько раз повторяя это слово.

– Папа!

Этот голос я узнаю из миллиардов.

– Папа, ты куда?

По всему телу пробегает озноб. Чувствую, как стынет в жилах кровь. Медленно оборачиваюсь. Смотрю и не верю своим глазам: рядом с Анатасом стоит мой сын, а тот, кто только что назвал себя Дьяволом, гладит его по голове. В горле ком, слезы сами текут из глаз.

– Ну, беги к папке, беги, – с улыбкой произносит Анатас, и мальчишка несется вперед.

Я падаю на колени и вытягиваю руки ему навстречу. Мой сын, мой ребенок! Живой!

– Папа! Папа! – кричит он и задорно смеется.

Я прижимаю его к себе, и он растворяется словно эфирное облако, разрывая мою душу в клочья.

– Разве я похож на шута, Максим? Ты же принял меня именно за него?

Я вскакиваю и делаю несколько шагов вперед, стискивая зубы. Абигор делает столько же шагов навстречу мне.

– Я могу все, Максим. Абсолютно все. Даже вернуть твою семью. Надеюсь, что больше доказательств мне предъявлять не придется. Не люблю убеждать. Я привык, что мне верят на слово.

– Так чего ты хочешь, Макс? – интересуется Татьяна.

– Интересно, а что вы возьмете взамен? – хриплю осипшим голосом, стараясь подавить обуревающие меня чувства. – Мою душу?

– Ха-ха-ха! – комната наполняется смехом. Смеются все. Даже Авера перестает жрать и шипит в отвратительной гримасе.

– Что смешного?

– Да кому нужна твоя душа? Люди-люди, трясетесь над своими жалкими душонками. Твоя душа и так будет принадлежать мне после всего того, что ты совершил.

– Так чего ты хочешь?

– А ты? – поднимая бокал с вином и делая глоток, интересуется Сатана.

– Ты можешь вернуть мою семью? Можешь сделать так, чтобы я стал нормальным? Хочу, чтобы этого кошмара не было.

– Конечно, могу. Присядь, – он кивает на стул рядом с собой.

– И что требуется от меня?

– Сделать выбор.

– Выбор? И все?

– Все, – он прикладывает указательный палец к брови. – Как бы это помягче выразиться. Хочу, чтобы ты встал на мою сторону. Сознательно. Чтобы потом не было претензий.

– Зачем тебе обычный человек типа меня? Не слишком ли мелко для Князя тьмы?

Анатас разводит руки в стороны.

– Знаешь, Библию написали люди. Они вычеркнули все, что им не нравилось из истории, оставив в писаниях только то, что им показалось верным. Как ты думаешь, Максим, сколько было апостолов у Иисуса?

– Двенадцать. Это всем известно, – отвечаю я, не задумываясь.

– Тринадцать. Их было тринадцать, и последним, тринадцатым, как раз был твой зверь – Луций. Только он сможет очистить Землю от всякого сброда. И, как ни удивительно, ты это и есть он: ты его очередное перерождение.

– Это что, шутка такая?

– Почему же люди постоянно думают, что я шучу?

– Откуда мне знать, что ты говоришь правду и не обманываешь меня? Ты же…

– Дьявол? Ты это хотел сказать?

– Именно.

– Вас пичкают россказнями о том, что я злой и плохой, что я всегда противостою Богу, что я лгу. А разве не я рассказал тебе все, как есть? Разве не я помог справиться с твоими проблемами, не я помог отомстить? Я выполняю всю грязную работу, Максим, и от этого же и страдаю, в то время как Бог для всех остается белым и пушистым. Впрочем, так и должно быть. Кто-то же должен делать то, что делал ты, что делаю я? Никому не хочется копаться в дерьме. Я мог бы тебя отправить, например, в Чистилище и заставить страдать миллионы лет, выбивая из тебя согласие. Но я прошу по-дружески. Разве тебе этого недостаточно? Ты сидишь здесь, у меня, как видишь, нет рогов и хвоста, и мы с тобой нормально общаемся. Существует простое правило: у человека всегда есть выбор. Никто не может вас принудить, пока вы сами не определитесь. Так и сейчас. Делай выбор, Максим. Мне – мое, тебе – твое.

– А если я не соглашусь?

– Твое право.

Я встаю и приближаюсь к нему вплотную, он тоже поднимается.

– Ты точно вернешь мою семью?

– Обещаю.

– Если ты не сделаешь этого, я тебя найду даже в Аду и заставлю страдать так, как заставлял страдать других!

– Принято, Максим. Ну, так скажи, чего ты хочешь взамен?

– Хочу, чтобы моя семья была жива. Чтобы все вернулось на круги своя.