Николай Леонов - Прививка для маньяка

Что ж, еще будет время выяснить это. У него теперь впереди много времени. А ведь он всерьез решил, что умирает… Не первый раз в жизни, между прочим. Врагу не пожелаешь такого. И привыкнуть к этому нельзя.

Бородатый за все заплатит! И за это тоже!

Но для начала надо как-то вернуться в мир живых, а для этого, кажется, предстоит пройти бюрократические преграды.

Вернулся довольный доктор, принес грелку, наполненную льдом. Глеб принял ее с благодарностью и прижал ко лбу.

— Это вы об лампу приложились, — сочувственно произнес патологоанатом. — Я же не знал, что вы того… встанете, вот и опустил ее пониже. Лампа коротнула, свет погас. У нас такое бывает.

— А бывает такое, чтобы ваши… пациенты оживали? — поинтересовался Звоницкий.

— Случается, — ухмыльнулся Игорь Сергеевич. — Два-три случая в год бывает. В основном вот так, внезапно, оживают после поражения током. Ну, еще «алконавты», у тех вообще много необъяснимого приключается. Слышали, наверное, как они с высоты падают без всяких последствий? Или в сугробе ночуют, утром привозят: синий весь, а он полежит-полежит — и проснется.

— Эх, работа у вас нервная, — посочувствовал ветеринар.

— Да и у вас ведь не лучше, — вздохнул доктор. — Так вы мне визиточку-то оставите?

— Обязательно! — пообещал Глеб. Тут двери в подвальное помещение распахнулись, и двое санитаров вкатили в морг каталку.

— Это вы, что ли, оживший? — поинтересовался старший. — Ложитесь сюда, мы вас в терапию доставим.

Глеб смерил взглядом худосочные фигуры санитаров — то ли студентов, то ли просто доходяг — и попросил:

— Вы мне, главное, одежду дайте, а там уж я сам дойду.

— Не положено, — отрезал санитар. — Ну чего, капризничать будем или как?

— Или как, — вздохнул Звоницкий, скинул куртку, улегся на каталку и укрылся одеялом. — До свидания, Игорь Сергеевич!

— Лучше прощайте! — хохотнул патологоанатом и закрыл дверь.

На лифте Глеба подняли на второй этаж и вкатили в помещение, про которое он мог сказать только одно — тепло, светло, а главное — стоит кровать, рядом с которой сидела на стуле элегантная дама в белом халате и постукивала ручкой по блокноту. По этому раздраженному постукиванию, по туфлям на высоком каблуке, по общему впечатлению ухоженности и достатка Глеб понял, что перед ним не врач, а какой-нибудь чиновник от медицины, привыкший иметь дело не с больными, а с бумагами и статистическими отчетами.

— Почему так долго? — Дама сдвинула узкие очочки на кончик носа и ледяным взглядом смерила всю троицу — Глеба и санитаров.

— Так это… Маргарита Евгеньевна, он сопротивлялся, — промямлил старший из санитаров.

Маргарита Евгеньевна взглянула на Звоницкого с плохо скрываемым отвращением. Ветеринар почувствовал, что начинает злиться. Он ведь не алкаш, которого подобрали на улице, а приличный человек. В конце-то концов, в этой истории именно он — пострадавшая сторона.

— Переложите его! — скомандовала дама.

Санитары отважно взялись за ручки носилок.

— Не надо, я сам, — поспешно проговорил Глеб и перебрался на кровать. Не хватало еще, чтобы эти доходяги его уронили.

— Можете идти, — кивнула санитарам дама в очках.

Санитар протянул руку за одеялом, в которое Звоницкий умудрился завернуться:

— Одеялку отдайте!

— Не отдам! — мрачно отозвался Глеб.

— Маргарита Евгеньевна, ну, что мы говорили! — пожаловался младший санитар. — Видите, он хулиганит!

— Прекратите безобразничать! — В голосе чиновницы зазвучала сталь. — Отдайте санитарам одеяло, оно у них на балансе.

— Не раньше чем получу обратно мою одежду, — пошел на принцип ветеринар. — Считайте, я взял его в заложники. В смысле, одеяло, — уточнил он, глядя на потрясенные лица присутствующих.

— Маргарита Евгеньевна, может, из второго отделения бригаду вызвать? — осторожно спросил старший санитар.

Чиновница смерила Звоницкого ледяным взглядом и отрезала:

— Пока не надо. Идите, я справлюсь.

— А как же… — проблеял младший, косясь на злополучный объект раздоров.

— После заберете! — отчеканила дама.

Когда санитары скрылись. Маргарита Евгеньевна поправила очки и спросила Глеба:

— Что за беспорядок вы устроили в патанатомии?

Тот попросту онемел от подобной формулировки, затем, выдохнув, ответил предельно точно:

— Я не устраивал беспорядка. Я просто воскрес.

Маргарита Евгеньевна выронила карандаш. И тут Глеб понял, что строгая чиновница еще очень молода и попросту… боится. Очевидно, карьеру в сфере медицины она начала делать недавно и теперь опасалась, что внезапно воскресший, неудобный пациент доставит ей неприятности, с которыми у нее не хватит силенок справиться.