Вадим Наговицын - Предсказатель. Повесть

Резванов – величина большая. Связи у него огромные. Состояние тоже немереное. Вроде бы благополучный господин. Но в правоохранительных структурах хорошо знали, откуда у него капитал, связи и могущество.

Организованная преступная группировка «машинистов», которой сначала руководил Гоча Араев по кличке Чача, а после его гибели – Михаил Солопов по кличке Слон, – сформировалась в начале 90-х годов прошлого века в заводских районах города Прокопейска. Андрюша Резванов по прозвищу Резвый был у них тогда на подхвате, вроде как финансовый советник и держатель криминальной кассы. Именно он тогда вёл стратегию по приватизации и покупке выгодных предприятий. Именно он легализовал и приумножил капиталы преступной организации. А затем все члены этой группировки начали странно и стремительно погибать. То разборки, кровавые и бессмысленные в своей жестокости, то какие-то нелепые несчастные случаи и ещё более смешные самоубийства.

Сиротин вспомнил, как Боря по прозвищу Питбуль выкинулся из окна пятого этажа со связанными руками. Да ещё, видимо, побился головой об стенку перед смертью, чтобы надёжнее цапануло. Тогда ведь расследование вёл его бывший шеф, майор Охоткин, а он страсть как любил всё списывать на суицидные наклонности криминальной братвы. Видимо, верил в их слабонервность.

Уцелели тогда из всей банды только четыре лидера: Слон, Пилигрим, Бурый и Резвый. Впрочем, Резвый никогда лидером-то особо и не считался. Он нигде и никогда не светился – ни на сходняках, ни в криминальных операциях. Он всегда был легальным и незамаранным. Ни одной судимости, ни одного дела, ни одного эпизода – даже свидетелем ни разу не проходил. Только по оперативным данным значился как бизнесмен, работающий с деньгами сомнительного происхождения. И надо заметить, что все, кто так или иначе приближался к расследованию его бурной деятельности, быстро получали либо пулю, либо повышение по службе.

В общем, ускользнул тогда Андрей Сергеевич Резванов по прозвищу Резвый от правосудия. Построил свою бизнес-империю на нажитые преступным путём деньги, приобрёл положение в обществе и государственный статус, и теперь вроде бы как – элита! Только крови на нём море – не одной сотни людей.

Майор Сиротин прекрасно помнил, как приватизировали Прокопейский машиностроительный завод – крупнейший, кстати, в Западной Сибири. Народу тогда перестреляли уйму. Боролись за завод московские банкиры и местные братки. Трудовой народ был даже на стороне своих, местных. И потому захватила завод местная группировка Солопова. Миша Солопов, со смешным прозвищем «Слон», был сыном главного инженера этого крупного завода – Александра Тихоновича – и имел достоверную информацию о ситуации на предприятии. Но именно Резвый нашёл в Москве подход к главному приватизатору страны. Отдал тогда Резванов в руки ответственных чиновников пять миллионов долларов наличными и привёз уже подписанный правительственный документ в пользу своего «Главстройснаба».

Говорят, Резвый тогда убедил Слона и других главарей в том, что именно его легальная фирма сможет эффективно управлять большим заводом. Но после того, как никому ранее неизвестный «Главстройснаб» стал собственником крупного машиностроительного завода, а Резванов возглавил его совет директоров, – у преступной группировки «машинистов» начался процесс самоуничтожения. Бандиты сами отдали огромный козырь Резвому в руки, и он попёр в гору как легальный бизнесмен, а они так и остались преступными элементами в бандитском подполье.

А потом произошла странная и необъяснимая разборка Миши Солопова, Слона, с кавказской бандой Вахи Абрека в Москве, после которой Слона едва не убили. Ваху тогда застрелили, и почему-то все посчитали, что сделал это именно Слон. Затем Слона крупно подставили на сделке с оружием, и он загремел в тюрьму на двенадцать лет. Его искали подельники и родственники Абрека, но Слон хитро затаился. Его переводили из зоны в зону до тех пор, пока следы не затерялись где-то в недрах нашей огромной пенитенциарной системы. У Солопова вероятно имелись могущественные криминальные покровители, и они помогали ему отсидеться по подложным документам где-то в далёком забайкальском лагере строгого режима.

У Слона явно имелся зуб на Резвого. Видимо, тот наглым образом кинул Солопова и прибрал к рукам весь бизнес, который они начинали вместе преступными действиями.

Рядом с Резвановым всегда находился Пётр Павлович Пилин, по прозвищу Пилигрим, бывший офицер вооружённых сил, который тоже угодил в тюрьму за вымогательство на пять лет. Хотя дело было какое-то мутное – явно подставное. Кто-то уж очень хотел отправить Пилигрима на нары. Но Резвый опекал Пилигрима на зоне, присылал ему «подогрев» и морально поддерживал, как мог. Так что после освобождения Пилигрим сильно не дёргался и сейчас тихо работал в одной из коммерческих структур Резванова. Но чувствовалось, что и у него тоже осталась сильная обида на Резвого. И вообще Пилигрим был очень непростым человеком.