Антон Кротков - Глубина

Правда вторая машина, хоть и была абсолютно новой (а может быть именно поэтому), не выдержала испытания крымскими дорогами и сейчас находилась в ремонте у здешнего мастера-частника. Но уже завтра механик обещал пригнать её в лучшем виде. Об этом вскользь упомянул её хозяин. У него редкое имя Элем. Загорелый жгучий брюнет с блестящими чёрными глазами-маслинами похож на испанского аристократа-идальго. Он франт и в одежде явно предпочитает благородный белый цвет, который великолепно контрастирует с его смуглой кожей и волосами. На нём белоснежная футболка «поло», парусиновые брюки «гольф», на ногах тенниски. У брюнета худощавое спортивное телосложение и интеллигентное умное лицо, обрамлённое короткой бородкой-«эспаньолкой». Оценивающий взгляд с прищуром вызывает чувство внутренней неловкости. Гордею он показался надменным. Впрочем, с новым человеком Элем вежлив и даже любезен.

Гостя пригласили в дом. Здесь три комнатки – две изолированные спальни и общая крохотная гостиная. Имеется также своя кухонька. В общем, полноценное жильё для двух пар.

Элем указал гостю на диван, а сам, уселся в кресло, обвёл взглядом комнату, в которой имелся даже телевизор!, и небрежно поинтересовался:

– Ну, как тебе наша келья?

– Ничего изба.

В комнату вошла Инга в струящейся юбке. Стрельнув глазками на Гордея и промурлыкав: – Приветик! – она подсела к Элему. С любопытством поглядывая на Мазаева, красотка прижималась к своему избраннику, а тот небрежно обнимал одной рукой красавицу, второй же раскуривал трубку.

«Похоже, „испанец“ чувствует себя хозяином жизни – размышлял Гордей. – Эта его трубка в углу рта, импозантная борода, спокойная уверенность в невозмутимом выражении лица и в каждом движении, – столь харизматичная смесь в мужчине убийственна для любой женщины. Такой супермен не потерпит рядом обычную девушку, ему подавай только первых красавиц».

Попыхивая трубкой, Элем пояснил, что вообще-то они могли бы без проблем устроиться в лучшей интуристовской гостинице Ялты или в любом ином престижном месте побережья. Но его девушке захотелось «слиться с природой» (он произнёс это со снисходительной иронией).

– Ей сказали, будто в эту бухту каждое утро приплывают дельфины.

Инга подхватила:

– Да, да! Мы с Викой каждое утро бегаем на море смотреть дельфинов! Правда, пока они почему-то ещё ни разу не появлялись, но мы всё равно надеемся их увидеть.

– А меня привлекло сюда обещанное безобразие! – разыгрывая скандалиста, дурашливо сообщил вернувшийся с кухни толстяк Валя. – Только где оно? Я вас спрашиваю! Почему бы нам не признаться самим себе, что нас элементарно надули?

– Играй лучше в шахматы, Валюша – пренебрежительно посоветовал приятелю Элем. – У тебя это неплохо получается. И не строй из себя импортного мачо. Порок в передозировке, знаешь ли, чреват крупными неприятностями.

– А тебе значит можно? – обидчиво вспыхнул Валя и напомнил: – Между прочим, это ты нас сюда затащил!

– Да, мне можно, – спокойно согласился Элем. – Я беспартийный, и азартен только в любви. А тебе, Валик, неплохо бы перечитать старика Достоевского про разгул страстей и чем всё обычно заканчивается.

– Спасибо за совет! – сердито буркнул Валя и обиженно надулся.

Вика обняла своего пухляка и что-то ласково заворковала ему на ушко, после чего парень положил свою большую голову ей на колени и позволил утешать себя нежными поглаживаниями.

Гордей заговорил о цели своего визита, он хотел бы пригласить их посидеть где-нибудь:

– Я слышал, в посёлке имеется неплохой ресторанчик.

Инга скептически наморщила симпатичный носик, а её подруга произнесла с мягкой улыбкой:

– Не то чтобы ресторан, так… – Она сделала витиеватый жест рукой.

Валик был более категоричен в оценках:

– Послушайте, уважаемый сеньор, неужели вы надеялись отыскать в такой дыре достаточно прилично заведение?! Второсортный кабак, – вот что это такое!

Толстяк неожиданно проворно сбегал на кухню и вернулся с запотевшей бутылкой элитной «Посольской» водки. Это был экспортный алкоголь, такую обычно пьют дипломаты или большие начальники.

– Предлагаю отметить наше знакомство в узком кругу! – провозгласил Валик.

На журнальном столике тут же появились рюмки.

– А я голосую за ресторан, – удивил всех Элем. Похоже, он заметил, как расстроил отказ нового знакомого, искренне хотевшего их отблагодарить, и произнес своё веское слово. – А что, послушаем ещё раз «Таракана» на саксе…